Институт, в котором Андрей Николаевич Иванов, служил доцентом кафедры экономики, вернулся в Ленинград из Новосибирска только в 1946 году.
Его родной брат, Евгений Николаевич, прошедший всю войну, как военкор, уже целый год жил в Ленинграде, сотрудничая, как журналист-очеркист, с одним из издательств.
Сразу, по возвращении в Ленинград, в июле 1945 года, Евгений начал собирать сведения о судьбе семьи брата Андрея. Он выяснил, что жена Андрея, Гета, умерла от голода во время блокады. Он знал, что Гета, или Генриета, выросшая в тесной коммуналке, наотрез отказалась ехать в Новосибирск вместе с мужем, опасаясь потерять их хорошую квартиру и имущество. Гета была на 10 лет моложе мужа, оптимизм молодости ещё не покинул её, поэтому она не верила, что война продлится долго, и что Ленинграду может что-то угрожать. Соседи, пережившие блокаду, сообщили Евгению, что Сашу после смерти матери забрали в детдом. Он был истощён и измучен, как и все блокадники. В марте 1942 года детей эвакуировали куда-то на Урал. Больше о нём никто ничего не слышал.
Потом Евгений узнал, что детдом из эвакуации ещё не вернулся. Предложив редактору идею написать очерк об эвакуации через Ладожское озеро и о дальнейшей судьбе эвакуированных детей-ленинградцев, Евгений вылетел в Свердловск. Он решил начать поиски Саши с вокзала – это был пункт распределения эвакуированных детских домов по городам Свердловской области.
Узнав подробности эвакуации, он, человек, прошедший войну, повидавший детей, потерявших родителей, и, одиноко сидящих у печных труб их разрушенных домов; детей, которые сидели рядом с убитой матерью, ещё раз убедился, что война – эта страшная тотальная беда, – слишком тяжкое бремя для детей любого возраста. Евгений собирался назвать свой очерк «Дети войны», а теперь решил назвать его «Дети беды».
Его племянник Саша оказался одним из этих детей. Евгений понял, что пока не найдёт его – живым или мёртвым, покоя ему не будет. Он слушал рассказ начальника вокзала:
– С 21 января по 20 апреля 1942 года на территорию РСФСР было эвакуировано 550 000 ленинградцев. Через Свердловск, прошёл 901 эшелон, из них 351 – с ленинградцами.
– В день прибытия эшелона с детьми – 22 марта 1942 года, в Свердловске скопилось 10 эшелонов. Наши работники вынесли 114 полутрупов, положили их на снег. Девать их было некуда, даже носилок больше не было. К тому времени было занято 500 коек эвакопункта. 2500 коек в эвакогоспитале. Прибывших размещали в залах вокзала на диванах, на полу, даже на подоконниках и в кабинетах начальника вокзала и других служб. А мест всё равно не хватало. Согласно записи в журнале, в тот день дети были отправлены в города Первоуральск и Серов. Ищите, желаю успеха.
Евгению повезло – в списках областного эвакопункта он нашёл Сашу, и поехал в Первоуральск. Детский дом с детьми из Ленинграда он нашёл быстро. Его направили к Нине Ивановне. Она сказала, что Саша в Свердловске пропал.
– Тогда такое столпотворение было, все мы были измучены и больны. Я видела Сашу, сидящим на диване, рядом с другими пассажирами, а мы сидели на полу, так как мест не было. Тут ко мне подошёл директор ремесленного училища, и отвлёк меня. Когда он ушёл со старшими детьми, Саши уже не было. Его искала милиция, но не нашла. Нас погрузили в поезд и повезли сюда, но мне пообещали, что Сашу рано или поздно найдут, и отправят к нам. Но он так и не приехал.
