– Скажи ещё раз…
Прошу, набравшись даже не смелости, а наглости.
Денис приподнимает брови. Его пальцы сжаты вокруг моего запястья и тоже поглаживают его. Когда времени станет совсем в обрез – он снимет мою руку со своего затылка. Но пока позволяет.
Секунда за секундой. Хочу думать, что он тоже кайфует и ему тоже тяжело.
– Что тебе сказать? – на его вопрос я уже не реагирую смущением. С вероятностью девяносто девять и девять мы больше не встретимся. Он замотается. Подумает хорошенечко. Забьет.
Я тоже скорее всего уже к вечеру остыну. Может даже пожалею. Но сейчас – совсем нет.
– Что тебе меня мало было. И что я – охуенная.
Второго он не говорил напрямую, но мы оба знаем: подразумевал. Взгляд Дениса вспыхивает.
– Охуенная, Алиса. И очень мало. Тебя много быть не может. Беги.
Он снимает мою руку, коротко вжимается губами в ладонь и кивает в сторону подъезда.
Уходить не хочется, но и смысла тянуть до бесконечности нет.
Я хлопаю дверью и быстро движусь прочь.
Не оборачиваюсь, чтобы не расстраиваться, но всё равно слышу, как машина сдает задом.
В груди противно ноет.
8. Глава 8. Денис
Глава 8
Денис
Высаживаю Алиску и гоню по делам. Их на самом деле много. Мог бы отменить – реально задумался бы. Успел понять, что в проигрыше не останусь. Но, к сожалению, никак.
Первым делом в офис. Поднимаюсь на наш этаж, здороваюсь с утренним офис-менеджером:
– Денис Михайлович, Максим Николаевич только что набрал, попросил, чтобы вы по медстрахованию сами колл провели…
Вижу во взгляде девушки искреннее сожаление. Такое впечатление, что это она вчера вечером из клуба вовремя выползти не смогла, а не Малик.
– Ясно...
Но ок. Не критично. Киваю.
Прошу еще один кофе и сразу иду к кабинету.
Сейчас у меня быстрый колл. В три – заседание. Через час с небольшим встреча с Колинчуком. Длительность разговоров с ним не подлежит предварительному таймингу. Всегда только по факту.
Он – мой первый крупный личный клиент. Я тогда только получил адвокатское. Сильно посрался со старшим юристом, под началом которого работал в Лексе. Во мне всегда было слишком много свободолюбия, в нем – консерватизма. Не сошлись характерами.
Я ушел из одной из лучших столичных юрфирм, по-тупому хлопнув дверью. С какого-то перепугу безумно веря в себя. Только в мире реально больших денег и умных людей самомнением никого не возьмешь. А по факту предъявить мне тогда было особо нечего.
После нескольких откровенно провальных попыток продать себя по стоимости выше рыночной я был близок к тому, чтобы ползти назад. Конечно, приняли бы. Отнеслись с пониманием. Я сам не раз и не два принимал назад тех, кто попробовал и не получилось, но тогда мне это казалось признанием личного провала.
Только такое понятие, как «отчаянье», для меня не существовало ни тогда, ни сейчас. Вися над пропастью, я шел ва-банк.
Собрал материалы, подготовился, от души постарался (тут ко мне не подкопаешься) и напросился на встречу с крупным бизнесменом, которому кровь из носу нужно было запускать строительство бизнес-центра, а выделенный земельный участок оказался проблемным.
На такие дела не берут ноунеймов типа меня. Там целая именитая практика работала, а параллельно с юристами еще и полезные контакты, связи, взятки, но что-то как-то никак…
Я видел во взгляде Колинчука скепсис. Я даже улавливал те моменты, когда его брови взлетала, губы дрожали… Он в мыслях потешался и охуевал от наглости. Но что-то во мне его убедило.
