У неё есть свое мнение по любому вопросу, который поднимается в чате. Стоимость обслуживания дома. Крики детей. Не её заблокированная машина на паркинге. Доступ к крыше. И каждый раз я ставлю её бесценному мнению дизлайк.
Приятно видеть, когда вслед за моим сыплется еще десяток.
Эту дуру никто не любит. Возможно, кроме Дениса. Да и то… Он её скорее всего просто трахает, а в домовой чат по-прежнему заходит редко и пролистывает.
Меня тоже успешно пролистнул.
Смиряться с этим мне сложно. Справляться с гневом по отношению к его новой курице я не могу, но честно пытаюсь.
Вот и сейчас блокирую телефон, прячу в локер, ключ отправляю в тайный кармашек спортивных лосин и движусь в сторону кардиозоны.
Я всегда любила спорт. Всегда же через него сублимировала отсутствие секса. Теперь… Просто как сумасшедшая.
Хожу чаще, чем следовало бы. Выматываю себя до предела… И чуть-чуть опускает. Даже в голове проясняется.
Правда ненадолго.
Я провожу полчаса на втором этаже, под музыку следя с орбитрека за передвижением посетителей спортзала на первом этаже – в зоне тренажеров.
Постоянно забываю поблагодарить папу за выбранный им ЖК. Меня здесь радует всё, кроме соседства. В принципе, я вполне могла бы жить, вообще не выходя за его пределы. И зал тут тоже замечательный.
Когда схожу с орбитрека и жадно пью воду, чувствую, что кожа влажная, но во мне не столько усталости, сколько предвкушения. Это только начало.
Спускаюсь на первый этаж, оглядываю зал…
Сегодня тренирую верх. Хочу, чтобы всё горело.
Мечтаю, чтобы в голове и на душе прояснилось. Сажусь на тренажер и начинаю...
Я уже несколько раз думала о том, что пора двигаться дальше. Ну правда, какой смысл ждать с моря погоды, когда ясно дали понять – ни черта не будет?
Первая моя попытка выбить клин клином закончилась плачевно – новый клин врезался в самое сердце. Но вдруг всё дело в том, что я – дико влюбчивая? Вдруг так, как с Денисом, будет с каждым следующим? Или вдруг следующий уже наконец-то будет просто моим?
Хочу этого и боюсь одновременно. Не могу взять и отрезать. Надежда всё равно теплится на донышке.
Злость на себя позволяет увеличивать силовые показатели моей тренировки. С каждым рывком я выдыхаю не только слабость, но и неудовлетворенность.
Сейчас кажусь самой себе дико решительной, но попаду домой и, боюсь, снова расклеюсь.
Чувствую, как под топом сводятся лопатки, почти получаю чистое удовольствие, как в ту самую ночь, но все резко обрывается, стоит мне какого-то черта повернуть голову в сторону.
Сначала я замираю, а потом медленно отпускаю ручки тренажера, сдуваясь, как шарик.
В зале не так-то много людей, к моему огромному сожалению. Потому что будь здесь толпа – в ней потерялись бы Астахов и его блондинка.
Если они дотрахались до совместных тренировок – то меня уже тошнит.
Но и взгляд оторвать я не могу. Он идет медленно, делает несколько глотков из своей бутылки и оглядывается. Выглядит… Как всегда. Рвет мне сердце.
Я до сих пор помню, как приятно касаться его кожи. Помню его рельефные плечи и твердые бока. Помню легкую испарину, и как она смешивалась с моей.
Жмурюсь и отворачиваюсь, чтобы продышаться.
Не хочу смотреть, как вокруг Дениса пляшет эта курица. А она реально пляшет. Что-то лепечет. Наверняка такую же дичь, как в чате. Сама шутит, сама смеется.
Не хочу думать, что я в его глазах была такой же.
Когда беру себя в руки и снова смотрю на них, цепенею. Это было ожидаемо, но я всё равно чувствую дискомфорт, встречаясь взглядом с Денисом.
