В глазах молодой женщины мелькнуло смутное понимание.
– Так это о том коте вы наводили справки в Риддлсдейле? – спросила она.
Отрицать очевидное бесполезно, и Паркер кивнул:
– Да.
– Его нашли в кустах. Так?
– Кота потеряли вы или Кэткарт?
– Если я скажу, что кот его…
– Готов поверить. Так он его?
Тяжелый вздох.
– Нет, мой.
– Когда вы его потеряли?
– В ту ночь.
– Где?
– Полагаю, в кустах. Там, где вы его нашли. Хватилась только позже.
– Это тот самый кот, которого вы купили в Париже?
– Да.
– А почему раньше заявили, что кот не ваш?
– Испугалась.
– А теперь?
– Намерена говорить правду.
Паркер снова внимательно на нее посмотрел. Леди Мэри не отвела открытого взгляда, но в позе чувствовалась напряженность, и это говорило, чего ей стоило принять такое решение.
– Прекрасно, – кивнул Паркер. – Мы будем рады, поскольку есть подозрения, что по одному или двум пунктам расследования вы правды не сказали. Так?
– Да.
– Поверьте, мне неприятно задавать вам эти вопросы. Ужасное положение, в которое попал ваш брат…
– В которое поставила его я.
– Я этого не говорил.
– Я говорю. Он попал в тюрьму из-за меня. Не отрицайте, потому что это так.
– Не терзайтесь. Еще достаточно времени, чтобы все исправить. Можно продолжать?
– Да.
– Спасибо. Это правда, леди Мэри, что вы слышали выстрел в три часа?
– Нет.
– А вообще слышали выстрел?
– Слышала.
– В какое время?
– Без десяти двенадцать.
– Что вы прятали за растениями в оранжерее?
– Я там ничего не прятала.
– А в дубовом сундуке на лестнице?
– Свою юбку.
– Вы вышли из дома – зачем? Чтобы встретиться с Кэткартом?
– Да.
– Кто был другой мужчина?
– Какой другой мужчина?
– Другой мужчина, который был в кустах. Высокий, в пальто от «Барберри».
– Никакого другого мужчины не было.
– Прошу прощения, леди Мэри, мы видели его следы по пути от кустов к оранжерее.
– Должно быть, их оставил какой-то бродяга. Я о таком ничего не знаю.
– Но у нас есть доказательства того, что он там был, что он там делал и каким образом скрылся. Ради бога, леди Мэри, ради вашего брата, скажите правду, потому что человек в «барберри» и есть тот, кто застрелил Кэткарта.
– Нет! – Женщина смертельно побледнела. – Это невозможно.
– Почему невозможно?
– Потому что Дэниса Кэткарта застрелила я.
– Вот так обстоят дела, лорд Питер, – сказал начальник Скотленд-Ярда, поднимаясь из-за стола и дружески протягивая руку. – Этого человека точно видели на вокзале Марилебон в пятницу утром. И хотя мы его, к сожалению, потеряли, я нисколько не сомневаюсь, что вскоре поймаем. Задержку вызвала болезнь носильщика Моррисона, чьи показания были очень важны. Но теперь мы времени не теряем.
– Не сомневаюсь, что могу полностью на вас положиться, сэр Эндрю. – Уимзи пожал руку полицейскому. – Не отрицаю, я тоже копаю со своей стороны. И каждый из нас что-то нарыл: вы в своем уголке, я в своем, как говорится в гимне. Это же гимн? Помню, читал это в книге о миссионерах, когда был маленьким. Вы хотели в детстве заниматься миссионерством? Я хотел. Многие в свое время хотели, что очень странно, учитывая, как неблагоприятно все обернулось для большинства из нас.
– Если сами нападете на след этого человека, дайте нам знать, – попросил Эндрю Макензи. – Я никогда не отрицал вашего везения или, если угодно, здравого суждения в розыскной работе – чего нам, возможно, не хватает.
– Если поймаю этого типа, приду под ваши окна даже среди ночи и стану кричать до тех пор, пока вы не выйдете ко мне в ночной рубашке и не впустите внутрь. Кстати, о ночной рубашке, это мне напомнило, что мы ждем вас в Денвере после того, как закончится дело. Мать, разумеется, шлет вам наилучшие пожелания.
