Вот и сейчас письмо написал отцу очень короткое, а под ним нарисовал множество картинок, значит, что-то его подтолкнуло к этому. Что? А может, просто так, как в детстве, о чем-то думая, набрасывал на листе картинки, даже не задумываясь над ними, что в голову придет, то и писал? И вот здесь изображена оса, жалящая губу человека. Ой, как точно все отмечено: и испуг, и боль на лице парня! Летающая тарелка. А это точно она! Над озером рябь и штрихи ее света. Следующая картинка: медведь, напавший на лося. Четвертая – изба на курьих ножках. Пятая…
– Михаил, привет, дорогой!
Филиппов посмотрел сквозь слепящие солнечные лучи на человека, стоящего перед ним.
– Привет!
– Миша, как рад, что увидел тебя. Кого-то ждешь?
И только теперь Михаил узнал своего старого знакомого Федора. Фамилии его он не помнил, а скорее всего, и не знал. С Федором он познакомился на заводе строительных материалов, когда покупал доску для забора на дачном участке. Федор работал начальником цеха пиломатериалов. Человек приятной наружности, кстати, и его жена работала под руководством мужа на монтаже оконных блоков. Женщина симпатичная, как и сам Федор, люди интеллигентные.
– Миша, – присел с ним рядом Федор, – ты сейчас минут хоть на десять свободен?
– Да.
– Ну и прекрасно, пойдем ко мне, почаевничаем. Дочка из института приехала, жена торт сделала. Пойдем, пойдем. – И, ухватив Михаила за рукав, Федор потащил его к соседнему подъезду.
Жили они в двухкомнатной квартире, только это и помнил Михаил. Как-то бывал, когда покупал у них щенка спаниеля.
Дверь открыла юная леди. Обворожительной улыбкой встретив гостя, чмокнув в щеку отца и опустив глаза, отошла в сторону. Подталкиваемый в спину Федором, Михаил вошел в коридор, пытаясь погасить в себе желание рассмотреть эту юную красавицу в коротких черных шортиках, в такой же черной безрукавке-водолазке, с черными, вьющимися до плеч, волосами.
– Лариса, узнаешь дядю Мишу?
И, пожалуй, если бы Федор сейчас не назвал своей дочери Михаила дядей, то он бы продолжал стесняться, как юный мальчишка перед богиней красоты. А если «дядя», то все точки расставлены над «i». Михаил поднял глаза и улыбнулся Ларисе, которая смущенно тут же спрятала от него свои глаза и убежала в комнату.
– Ой, какие гости к нам пришли, – выглянула из другой комнаты радостно улыбающаяся жена Федора.
– Галина, это я его притащил к нам. Представляешь?
Вместо чая угостили гостя коньяком с лимоном, который снял у него напряжение и расположил к легкой, приятной беседе. Говорили обо всем: о ценах на бензин, о рыбалке, о городских проблемах. А потом о детях. Ларисе уже двадцать два года, учится на пятом курсе института, а вот с парнями не везет девчонке, и все из-за косоглазия.
– Из-за чего? Из-за косоглазия? – Михаил попросил родителей, чтобы те позвали Ларису зачем-нибудь на кухню.
Когда Лариса забежала, Михаил встал и, широко улыбнувшись, попросил красавицу посмотреть на него. А девчонка, словно и ждала этого, поддалась, сделала к нему шаг и посмотрела гостю в глаза.
– Пойдем в твою комнату, попробую помочь, – сказал Михаил и подал Ларисе свою руку. А она этого ждала, крепко сжала своими миниатюрными холодными пальчиками его ладонь, с силой повела Филиппова за собой.
В светлой комнате, кроме дивана, невысокого белого комода и письменного стола с компьютером, мебели больше не было. На это сразу обратил внимание Михаил, как и на тонкий аромат духов, напоминающий запах земляники. Но при этом отметил и другое: Лариса – девушка непростая, с характером. Затворив за собой дверь, она резко развернулась к гостю, подошла к нему вплотную, взяв его за руки, поедая его губы своими большими карими глазами, прошептала:
