…А изба его была необычной. Такие толстые бревна, из которых были сложены стены, Михаил не так часто встречал в том лесу. А какими ровными были у них края спила! Провел по ним рукой и не нащупал даже ямки или какого-то подъемчика или сучка от сердцевины. Какой же длинной должны быть пила, которой их распиливали? Метра под два-три, не меньше. А какая лестница была высокая, которая стояла у окна! Чтобы на первую рейку наступить, нужно высоко ступню поднять, почти до пояса. У Мишки это не получилось, а вот Витька с легкостью взлетел и на первую ступень, и на вторую, и на последнюю, и скрылся.
Значит, нужно по веревке к нему забираться, а то один Мишка у избы останется. А где она, эта веревка?
Зашел Михаил за избу, а там Борис Пантелеймонович что-то копает под деревом, в яме стоя по пояс. Побежал Мишка об этом сказать Витьке, а того не видно на крыше, куда же он пропал? Вернулся Михаил к Балабанову, а тот по шею уже в той яме стоит и продолжает копать, выкидывая из нее лопатой землю. И вдруг, выпрыгивает из нее и кричит: «Тащите его сюда, тащите!»
И появляются у ямы люди, лица которых Михаил никак не может рассмотреть. И подтаскивают они к ней лося. А это вовсе и не лось, а Витька в его шкуре. Он сопротивляется, не хочет лезть в яму, но его с силой туда заталкивают эти четверо. Но вдруг потемнело все вокруг, а когда начало светать, одна лосиная шкура осталась в яме. Поднял голову Михаил и увидел огромную птицу, уносящую Виктора. И не держит она его в своих когтях, а он сидит на них, истекающий кровью, и зовет за собой Михаила…
– Ты жив? – кричит ему Михаил.
– Спаси меня! – кричит ему в ответ Виктор. – Спаси от них! Спаси от них, Миша! Спаси!
Михаил осмотрелся по сторонам, но никого нет, и холодно стало…
…Первым, что сделал Михаил, когда проснулся, закрыл окно и, перед тем как идти в спальню, еще раз глянул на карту, лежащую на полу, и, прищурившись, стал рассматривать, словно что-то выискивая в ней.
«А что я ищу?» – опустившись на колени, спросил у себя Михаил. И увидел гусеницу-машину, плывущую по болоту, и сидящих в ней четырех человек. Теперь хорошо рассмотрел Бориса Пантелеймоновича Балабанова. Да, да, это именно он кричит водителю остановить машину прямо посреди покрытой водой трясины. И кричит: «Сбрасывайте его, топите!»
Четверо незнакомых людей в черных рясах поднимают связанного человека и бросают его в болото. Тот тонет и кричит: «Я ему в спину стрелял, не выживет Воробей. Спасите меня, что вы делаете?»
«Фу ты!» – проснувшись, Михаил начал массировать виски, оторвал глаза от карты и прикрыл их. Боль в висках становилась нестерпимой.
…Вот она наполнила стакан, который нужно аккуратненько поднять, чтобы не разлить яд, наполнивший его, и убрать подальше от своей головы. Михаил пальцами ухватился за змею, выглядывающую из виска, вытащил ее из головы и отбросил от себя, продолжая наблюдать, как воздух разрушал ее на мелкие части…
На мониторе сотового телефона поблескивал золотой конвертик – письмо от отца Виктора: «Выручи, найди сына».
«Да уж! – Михаил сел на диван и хотел было перезвонить старшему Воробьеву, да вовремя себя удержал, на часах только половина пятого утра. – Совсем непонятная история получается, Виктор Николаевич Воробьев. Скорее всего, не на археологические поиски собирался ваш сын, а на охоту, на лося. Что-то здесь не сходится, Виктор Николаевич, что-то вы мне не договариваете с Ингой. Это кто же заинтересован убить его и за что? Кто же ему стрелял в спину? Почему я увидел именно Бориса Пантелеймоновича Балабанова? Балабанова, местного мафиози? Хм. А ведь давно не думал о нем, и на тебе, во всей своей красе предстал, Витьку убивает. Да уж!»
