Правда, нынче оно как-то иначе выглядит.
– Господин Скай попросил разрешения присутствовать на нашем уроке, – продолжила учительница, улыбаясь так старательно, так масляно, что у меня и сомнений не возникло, что Гален купил сие почётное право всего-то за несколько граммов откровенной лести и парочку своих улыбок. – Уверена, нас это совершенно не затруднит.
Едва госпожа Лорана отвернулась, направившись к старенькому патефону на столе в углу зала, как кто-то, залившись краской, принялся украдкой стягивать края платков и горловины блузок в попытке прикрыться ещё сильнее, кто-то, наоборот, расправил плечи, выгнул слегка спину и вздёрнул подбородок повыше, а то и вовсе снял шёлковый отрез, демонстрируя декольте во всей красе. Гален наблюдал за суетой, вызванной его нежданным визитом, с добродушным, отеческим почти снисхождением, снова и снова касаясь меня взглядом, пока скорее оценивающим, изучающим, но с проклёвывающимися уже ростками сугубо мужского интереса.
– Девушки, давайте покажем господину Скаю, что мы разучили на прошлом занятии, – женщина достала из бумажного конверта пластинку.
– Госпожа Лорана любезно поведала мне, что сейчас вы изучаете танцы прошлых веков, – Гален посмотрел на стоящую рядом со мной Беатрис, и та, потупившись, зарделась догадливо – сама невинность и скромность. Главное, чтобы взволнованно вздымающаяся грудь из корсета не выпала. Или шнуровка не лопнула, напряжения не выдержав. – Мне показалось это интересным, особенно в свете исторических событий.
Что-то не припоминаю ни одного крупного исторического события, связанного с танцами.
– Да и в мою молодость танцевали иначе, нежели сейчас.
– О да, совершенно с вами согласна. То, что нынешняя молодёжь кощунственно называет танцами, все эти ужасные дерганья и виляния, никак не может претендовать на столь высокое и гордое звание. Девушки!
Мы потянулись на середину зала, делясь, как обычно, на пары, однако мужчина заступил мне вдруг дорогу, подал руку. Собравшаяся было встать со мной Беатрис так и замерла.
Обязательно выказывать внимание при всём классе?!
– Простите, господин Скай, но не думаю, что хорошая идея, – пробормотала я.
– Должен же я убедиться, что хотя бы на уроках танцев вы не спите, – заметил Гален насмешливо. – Ну же, Женевьева, я не кусаюсь.
Зато я кусаюсь. И готова покусать прямо здесь и сейчас!
– Ах, господин Скай, для меня было бы большой честью стать вашей дамой и продемонстрировать вам… – начала Беатрис, хлопая усердно ресницами.
– Что бы вы ни желали мне продемонстрировать, госпожа Овертен, не думаю, что я готов к такому потрясению, – возразил мужчина.
Беатрис вспыхнула повторно, на сей раз от куда более искреннего возмущения.
– Женевьева?
Во избежание возможной пикировки я покорно вложила свои пальцы в ладонь Галена, чувствуя на себе удивлённые, непонимающие взгляды как одноклассниц, так и госпожи Лораны. Учительница-то, верно, полагала, что они с Галеном встанут у стеночки и будут обсуждать достижения учениц или вообще перейдут на темы отвлечённые. Госпоже Лоране уже за сорок и она, высокая и сухощавая, не относилась к тому счастливому типу женщин, что и в столь «почтенном» возрасте прекрасно выглядят и способны дать фору иной молодке.
Гален вывел меня на середину зала, встал передо мной. Учительница, недовольно поджав тонкие губы, отвернулась к патефону.
– Так что вы изучали?
