Действительно приятное, привлекательное лицо, без ярких черт, складывающихся в броский, запоминающийся лик, как у Галена. И мужчина передо мной выглядел чуть моложе, чем мне подумалось в спальне. Наверное, меньше тридцати на вид.
Странно складывается вечер. Я стою в обществе незнакомца в ванной комнате, под шум льющейся из крана воды, и мы друг друга рассматриваем так внимательно и сосредоточенно, словно пришли на выставку живописи. И я замечаю во взгляде мужчины непонятное пытливое ожидание.
Наконец он поднял вопросительно брови, определённо не найдя в моём лице и глазах нужного ответа.
– Что? – растерялась я.
– Ничего, – мужчина качнул головой скорее своим мыслям, нежели мне. – Вэйд.
– Ева, – представилась я машинально. – То есть Женевьева. Впрочем, ты и так уже знаешь моё имя… Разве ты не стремишься сохранить инкогнито? – спохватилась вдруг.
– Ты меня не узнала, соответственно, раньше не видела.
– А должна была?
– Шанс был, – Вэйд вновь усмехнулся.
И где я могла бы его в теории увидеть? Или он какая-то важная шишка, как Тито говорит?
– Ева, – мужчина пропустил сквозь пальцы лежащий на моей груди локон, посмотрел серьёзно в глаза, – если я предложу тебе выбор, уйти отсюда и забыть обо всём или остаться до утра, что ты выберешь?
Чем дальше, тем страннее.
– Совсем уйти? – уточнила я, не вполне понимая причин столь неожиданного предложения. – Без всяких… принуждений и дальнейшего внимания со стороны гос… Галена?
– Да.
– А как же… потребность в девственнице?
– Разберусь. В любом случае ты будешь свободна, и никто ни к чему не станет тебя принуждать.
Заманчиво. Даже чересчур.
– Почему? – не удержалась я от вопроса. – Зачем сначала приводить девицу, а потом предлагать ей выбор?
– Чтобы у неё был выбор. Чтобы он был у тебя. Тебе это кажется нелогичным?
– Не знаю. Но у меня был выбор, что бы там себе ни думал твой… братец по духу. И я пришла сюда сама, по своей воле. Потому что так решила я, а не кто-то другой, – поразмыслила и добавила: – Честно заплатила банкой огурцов. Если не веришь, спроси Галена. Может, он не все ещё съел.
Вэйд улыбнулся, обнял меня за талию, привлекая к себе.
– Значит, останешься?
– Останусь.
Правда, ещё хотелось поинтересоваться, вернёмся ли мы в спальню, где всё-таки поудобнее, чем в ванной…
Мужчина снова поцеловал меня, столь же осторожно, бережно, как и прежде, не пытаясь углубить поцелуй, сделать его более страстным. Самой проявить немного настойчивости или предоставить инициативу партнёру? Не больно-то мужчины любят, когда ими руководит женщина, тем более в постели.
Всё же я, решившись, скользнула ладонями под рубашку, коснулась груди, провела неспешно кончиками пальцев по коже. Вверх, до ключиц, затем вниз, по животу до ремня брюк и вновь вверх, стягивая мешающуюся рубашку с мужских плеч.
– Ева…
– Что, слишком смело? – растерялась я.
– Неожиданно, – Вэйд снял рубашку, бросил её на пол.
Подтолкнул меня мягко, вынуждая отступить назад. Я попятилась, пока не упёрлась спиной в ещё прохладный кафель, облицовывающий стену. Судя по тянущемуся от ванны пару, вода горячая и в помещении становилось постепенно всё жарче, всё душнее.
Прижав меня к стене возле раковины, мужчина начал покрывать моё лицо лёгкими поцелуями, одновременно медленно расстегивая корсет. Крючков немного, и корсет отправился вслед за рубашкой. Я с тайным облегчением сделала нормальный глубокий вдох полной грудью, более не стиснутой пыточным орудием под громким названием «соблазнительное нижнее белье».
