Он откашлялся.
Был еще Брайан Тэйлор. Он тоже ушел.
Гарри хмыкнул…
– Он шел от паба к машине и утонул в реке по дороге. Кстати, о реке: ты уже успел всем запастись?
– По большей части да.
– Лучше не тянуть. Вода скоро придет.
– Опять?
– Думаю, да. На севере будут дожди.
Нэйтан кивнул. Если Гарри делал прогноз, стоило прислушаться.
– И еще был ваш отец, – внезапно сказал Гарри, и Нэйтан удивленно на него посмотрел. – Это случилось примерно в это время года.
– В феврале, и он себя не убивал.
– Я знаю, – произнес Гарри задумчиво. – Но, может, что-то происходило в голове Кэмерона. Что-то с этим связанное. Могло запустить какой-то процесс.
– Отец был не один, когда умер.
– Да. Я знаю. Просто…
– Что?
– Ничего. Иногда люди делают непонятные вещи.
Скрип двери прервал их. Из-за нее выглянул Ксандер.
– Бабушка зовет ужинать.
– Спасибо, парень, – сказал Гарри, и Ксандер снова исчез. – Идем?
– Ты иди. Я сейчас.
Нэйтан подождал, пока дверь захлопнулась, и теперь он был один. Он спустился по деревянным ступенькам, прошел через свежую лужайку, где чувствовался терпкий цитрусовый аромат деревьев. В одном из больших сараев мерно гудел генератор, не давая свету на ферме погаснуть. Нэйтан дошел до забора, который сдерживал интерес животных к сочной зелени и, сам не зная почему, перелез через него и остановился с другой стороны.
Нэйтан смотрел вокруг. Солнце на западе заметно быстро опускалось. Через какой-нибудь час горизонт поглотит нечто еще более бесконечное. Вдалеке он слышал тоскливое завывание. Для динго было рановато, но больше здесь никого не было. Нэйтан сделал несколько шагов по песку, прочь от забора, от дома, от пышной растительности. Не отрываясь, он смотрел в эту бездну пространства, словно заглядывая через край скалы, и внезапно почувствовал непривычное для себя головокружение.
В ночи, когда небо было еще огромнее, он почти что мог себе представить, что бродит по дну моря, которое было здесь миллион лет назад. Миллион лет назад, когда миллиону природных метаморфоз еще предстояло произойти, одной за другой, чтобы сформировать ту землю, которая сейчас лежала перед ним. Место, где реки разливались без дождя, где ракушки каменели в тысячах миль от воды и где люди, отдаляющиеся от своих машин, неосторожно уходили в смерть.
Иногда Нэйтан почти слышал, как пространство к нему взывает. Он улавливал его сердцебиение, беззвучное, но неотступно манящее. Сейчас он его услышал, и сделал к нему первый шаг, а потом еще и еще. Вдруг где-то позади скрипнула дверь. Ксандер звал его:
– Пап?
Нэйтан остановился. Он поднял руку, повернулся на голос сына и медленно пошел обратно.
Усталость будто поджидала, пока Нэйтан зайдет в дом, чтобы разом обрушиться на него. Ксандер уже ушел на кухню, а Нэйтан все медлил в темном коридоре, ощущая пустоту. Он привык начинать день в предрассветных сумерках, но последние несколько часов его полностью обескровили. Он почувствовал, как его задели за локоть – Баб бесцеремонно протиснулся мимо него на кухню. Брат был изможденным так же, как и Нэйтан.
Собака Кэмерона, Даффи, подошла к нему с одиноким видом. Она была из того же выводка, что и Келли, собака Нэйтана, и сейчас тыкалась носом в его ногу точно так же, как когда-то это делала его собака. Нэйтан нагнулся к Даффи и внезапно вспомнил то омерзительное утро в прошлом году. Едва он открыл глаза, как сразу понял: что-то не так. Он нашел Келли в одном из сараев, она лежала, закатив глаза, и тихо поскуливала от боли. Нэйтан, который провел с этой собакой времени больше, чем с любым живым существом на земле, взял ее на руки и понес в дом. Она умерла по дороге.
