Под покровом тишины. Книга 1. Неслышная - страница 26

Спешившись с лошади, он лично осмотрел Крис, застывшую, словно кукла. Схватив за руки, рывком попытался поднять девочку, но та словно окаменела. Попробовав расцепить пальцы, впившиеся мертвой хваткой в солому, Усач раздраженно бросил сквозь зубы:

– Завезем его в монастырь. Пусть монахини осмотрят. Вдруг это заразно.

И, нагнувшись прямо к лицу, прошипел:

– Если придуриваешься, три шкуры спущу.

Но Крис ничего не слышала. Она не почувствовала и смрада изо рта подполковника, от которого шарахнулись другие мальчишки. Крис плыла по темным волнам горя и невыплаканных слез, как ни странно, обретя хоть на краткое время покой.

– Сюда кладите! – словно сквозь вату донеслось до Крис.

Грубые руки сменились нежным прикосновением. Кто‑то осторожно тронул лоб.

– Ты смотри. Никогда не видела, чтобы тело так окостенело. Словно каменное.

– И холодное какое. Чистый лед.

– Я думаю, что это реакция на потрясение. Сейчас мы ему поможем, – раздался высокий, женский голос, в котором так и слышались переливы колокольчиков.

Звук был таким чистым, что Крис даже в полубессознательном состоянии заслушалась.

Она почувствовала, как ее приподнимают. Неумолимые пальцы зажали нос, вынуждая открыть рот. Сквозь стиснутые зубы вместе с воздухом в горло хлынуло прохладное лекарство. Крис невольно глотнула. Снадобье оказалось таким едким и невыносимо горьким, что из глаз горохом посыпались крупные слезы. Крис поперхнулась и закашлялась. Еще немного, и она выплюнет легкие.

– Тише! Тише! – Нежные руки сменились кулаками, забарабанившими по спине.

– Хватит, – выдавила Крис, пытаясь отдышаться, – больно.

– Ага! Заговорил! И боль почувствовал! Значит, не все так плохо. Я ж говорила, что знаю, как привести в чувство. Моя настойка из смеси перца и сока редьки еще никогда не подводила. Действует куда лучше нюхательной соли. – Обладательница звонкого голоса радостно хлопнула в ладоши, из-за чего Крис сжалась.

В голове загудело, словно рванула бочка с порохом.

– Ай! – Она крепко сжала виски.

Мало того, что с сознанием происходило что‑то странное – реальность растягивалась и надувалась, как мыльный пузырь, искажая все вокруг до неузнаваемости, так еще и голова загудела.

– Извини! Зато оцепенение прошло. – Руки помогли Крис улечься обратно и, не останавливаясь ни на секунду, взялись за пояс штанов, намереваясь стянуть их.

Запротестовав, Крис хотела вскочить, но комната, в которую ее принесли, закружилась. Она упала обратно на кровать, вцепившись в веревочный ремень.

– Нет! – прошептала сквозь тошноту, изо всех сил пытаясь не провалиться в обморок.

– Нет так нет! Чего переполошился? Я всего лишь хотела сохранить твою одежду.

Крис почувствовала прикосновение холода и попыталась изогнуться, чтобы посмотреть, что происходит.

– Да лежи ты уже спокойно, а то порежу ненароком, – разбавляя щелканье ножниц, раздраженно отозвалась обладательница звонкого голоса.

Ее спина, обтянутая черной тканью, сгорбилась от огорчения.

Поняв, что ничего не угрожает ее тайне, Крис постаралась расслабиться.

– Ну вот! Были штаны, а теперь непотребство какое‑то, – пробурчала черная спина, отбрасывая в сторону изрядный лоскут ткани. – Да… Погрызли тебя собачки, чтоб им… – и смущенно замолчала, сдержав просившееся на язык ругательство. – Терпи!

Прохлада от нежных рук, аккуратно ощупывающих ногу, сменилась жжением.

– Ай! – вновь воскликнула Крис, уже не пытаясь сдержать слезы, брызнувшие из глаз. Зажмурившись от боли, она открыла рот, чтобы закричать.