В этот момент в коридоре послышался шум открывающейся двери. Вернулся Мехмет.
Женщины замолчали. Элиф приосанилась, слегка приподняв свой подбородок и расправив плечи. Фатиме же устало обмякла в кресле. С её щёк так и не сошёл странный румянец, а голова слегка кружилась.
Когда Мехмет вошёл в кухню, глаза его задорно поблёскивали. Вместе с ним в наполненный переживаниями воздух кухни ворвалась светлая волна радости.
– Что случилось? – спросила Элиф, отзываясь улыбкой на его радостное настроение. Весь он от светящихся глаз до раскрытых ладоней излучал счастье и горел нетерпением поделиться переполнившей его душу новостью.
– Выиграл! – с облегчением выдохнул он. – Моя лошадка неожиданно для всех пришла первая! А я ведь давно знал, что она выиграет. Сколько заездов за ней слежу. Вот что значит арабская порода: упрямо, потихоньку, плетётся себе от заезда к заезду в хвосте, экономит свою мощь и готовит силу для решающего рывка. И когда уже про неё все забудут – ну, все, кроме меня, конечно, – как подсоберёт все свои силёнки и рванёт на последнем круге, ведомая опытным жокеем. Вот тут те, кто на фаворита ставили, и разочаруются. Ох, и хитра порода! Это вам не английский скакун, у которого всё напоказ и который все свои силы сразу выложит, никакой интриги не оставит! От английского жеребца всегда знаешь, чего ждать. А арабская порода – она не такая: сама должна захотеть вырваться вперёд. Попробуй угадай, когда она захочет. Это задачка сложная! Вот сегодня на радость мне взяла и захотела.
Мехмет отдышался, как будто только что сам до финиша доскакал и, поделившись с женщинами своей радостью, сразу ушёл в салон. А перед этим из внушительного пакета, который принёс с собой, выложил на кухонный стол праздничные закуски: три упитанных рыбки мерджан*, с полкило крупных креветок, упаковку халвы «коска» и бутылочку ракии*. Без неё у рыбки вкус не тот.
– И кто ж это в Стамбул привез свежих лещей? Сейчас, правда, самое время их лова, но только в Эгейском море. Не иначе как небольшой косячок заблудился и наведался в наши края. А жирненькие-то какие! Вкус у лещей будет отменный! Ну что ж, сегодня на славу отпразднуем выигрыш Мехмета.
Элиф рассматривала рыбку на столе, радуясь ей, как ребенок. Но потом перевела взгляд на давно уже молчавшую Фатиме и заметила, что та как-то совсем «обмякла» в кресле и даже прикрыла глаза.
– Фатиме, ты что, заснула?
Женщина чуть приоткрыла глаза и что-то неразборчиво произнесла. Элиф поняла только одно слово – «слабость».
Румянец, растёкшийся по лицу Фатиме, сильная слабость и бессвязная речь заставили Элиф разволноваться.
– Мехмет! – позвала Элиф. – Вызывай скорую. Фатиме плохо!
Мехмет тут же вернулся, подошёл вплотную к Фатиме и склонился перед её застывшим в кресле телом.
– Фатиме, – тихонечко позвал он, – Фатиме! – повторил чуть громче.
Женщина открыла глаза:
– Слабость у меня, переходила сегодня, видно.
– Обопрись на меня, а я тебя в комнату отведу. Приляжешь и отдохнешь, – Мехмет за плечи вытянул Фатиме из кресла, и та тотчас повисла на нём. Они медленно двинулись в спальню.
– Голова… полежу, – бессвязно твердила женщина.
Элиф осталась на кухне, а когда вернулся Мехмет, обеспокоенно произнесла:
– Мехмет, скорую надо вызвать. Тревожно мне. И зачем только Фатиме с самого утра делами занялась, завтрак приготовила? Походила бы немного для начала.
