Кан Шэн слегка приподнял белёсые брови и повернул голову к Чжу Дэ.
– Как ты думаешь? – спросил он.
Чжу Дэ он в ответ слегка пожал плечами.
– Я полагаю, любое пребывание японских интервентов на территории Китая является для нас угрозой… – уклончиво ответил тот.
– Для Советского Союза, – заметил Ван Цзя-син.
Кан Шэн молча кивнул головой.
Владимиров вдруг почему-то вспомнил последний разговор с Димитровым в Исполкоме Коминтерна. Тогда Димитров рассказал о том, что за три дня до нападения Германии на СССР в Яньане знали об этом. Восемнадцатого июня Чжоу Эньлай, будучи в это время в Чунцине, телеграммой сообщил об этом Мао Цзэдуну. Знал и Чан Кайши. Ему сообщил о дате нападения на СССР гоминдановский посол в Берлине Чэн Цзя и военный атташе Вэй Юн-цин. Однако дальше Чунцина и Яньаня это информация не пошла.
…Вернувшись домой, Владимиров, к своему немалому удивлению, увидел в доме Су Фи с Риммаром. Больше никого в доме не было. Завидев Владимирова, Су Фи ничуть не смутилась. Кокетливо повела плечом и сказала:
– А я в гости к вам приехала… Все говорят, что вы живёте не как китайцы… Решила посмотреть…
– А где все остальные? – обратился Владимиров к Риммару.
– Долматов в радиоузле, а Алеев с Южиным уехали в город. У них там с кем-то деловая встреча, – ответил тот.
Пока Риммар говорил, Су Фи насмешливо и слегка вызывающе смотрела на Владимирова. Вся её фигура, с ног до головы, так и взывала: «Посмотри, какая я!..».
– Я пойду, Кол-л-я… – произнесла Су Фи нараспев, стараясь произнести имя Риммара по-русски. – До свидания…
И направилась к выходу.
Когда за Су Фи закрылась дверь, Владимиров недовольно спросил:
– Что она тут делала?
Риммар смущённо развёл руки.
– Ничего, Пётр Парфёнович… Приехала одна… Поговорили так не о чём…
– И всё?
– Кажется, всё…
– Коля, так кажется или всё?
– Ещё она на мужа жаловалась, – вспомнил Риммар. – Сказала, что совсем не уделяет ей внимания…
– Всё понятно, – прервал его Владимиров. – Смотри… Не попадись ей на удочку!..
…Утром он уже собрался выйти во двор, чтобы умыться, как услышал торопливый стук в дверь.
Владимиров вышел из дома и увидел на крыльце перепуганного до смерти повара.
– Что случилось? – спросил Владимиров, уже предчувствуя что-то недоброе.
Повар указал в сторону летней кухни.
– Там Чан!.. – с трудом выдавил из себя повар. – Он мёртвый!..
Владимиров с недоумением посмотрел на трясущегося от страха повара, с трудом осознавая сказанное им.
– Ты уверен, что он мёртвый? – наконец спросил он.
– Мёртвый! – повторил повар. – Я пришёл, а он лежит…
Владимиров бегом бросился к летней кухне, чтобы самому посмотреть, что там случилось. Но в это время во дворе появился Кан Шэн с двумя маузеристами и окликнул его.
– Товарищ Сун Пин! Что тут у вас произошло?.. Мне сказали убили кого-то!..
– Ещё не знаю, – машинально ответил тот. И вдруг холодеющая душу мысль пронзила всё его существо. «Откуда Кан Шэн знает об убийстве?!!».
Когда они вошли в помещение кухни, увидели на полу старика Чана. Он лежал лицом вниз, а в спине у него торчал складной нож. Владимиров сразу узнал его по рукояти. Это был нож Риммара.
Кан Шэн подошёл к старику Чану, и убедившись, что тот действительно мёртв, хладнокровно вытащил нож из спины несчастного. Покрутил его в руках, прочитал надпись и усмехнулся.
– Узнаёте, чей нож? – спросил он.
– Да… – ответил Владимиров. – Это нож нашего радиста Риммара. Но это ещё не значит, что он убил старика.
