Под вальс Шопена - страница 4

Мне на день рождения он сделал дорогой подарок – золотую цепочку с подвеской в виде розочки. Но меня, пожалуй, не меньше обрадовал плюшевый медвежонок, с которым я теперь спала.

Я справлялась, как мне казалось, со своими чувствами к нему. Только я ещё не знала, какие испытания меня ждут впереди.

Глава 2

– Женька, что случилось? На тебе лица нет! – Вера с тревогой смотрела на меня, когда мы однажды вечером встретились на улице.

– У моей мамы рак груди, – слёзы побежали по моим щекам.

– Ничего себе!

– Мне только сегодня сказала… А сама уже обследование прошла. Ей операция нужна. Опухоль надо удалить вместе с грудью. Она не соглашается.

Вера молча обняла меня. И я зарыдала, уткнувшись в её плечо.

– Она же умрет! Ты понимаешь! Без операции точно умрет! – повторяла я.

Этим вечером я не хотела возвращаться домой. Видеть маму было невыносимо больно. Но если мама сегодня уйдет к Виктору, то остаться одной в квартире после таких новостей будет ещё хуже.

Уже после девяти часов я всё-таки открыла дверь своим ключом и потихоньку вошла.

– Она спит, – сообщил Виктор Сергеевич, встретив меня в прихожей. – Тебе надо поужинать.

– Я не хочу.

– Тогда давай выпьем чаю.

Он быстро сделал аккуратные бутерброды и поставил на стол передо мной. А сам заварил чай. Я следила за его движениями и это действовало успокаивающе.

– Нам предстоит непростой путь. Но я буду рядом. Вы не останетесь с мамой одни. Я тебе обещаю, – он говорил спокойно, но я слышала лёгкую дрожь в его голосе.

– Спасибо, – тихо сказала я.

Он расположился напротив, когда налил чай себе и мне. Он молчал, погрузившись в свои мысли. Я смотрела на его длинные пальцы и вспоминала о новогодней ночи, когда он так виртуозно играл на пианино.

И тут же на память пришли и те чувства, которые я тогда испытала. И эти чувства мучили меня с тех пор. Как я могла влюбиться в маминого жениха?

И вот теперь мама может умереть! Что если это меня настигло такое наказание? А если мама на самом деле умрёт? Что будет тогда? Я боялась думать о том, что будет дальше.

Мама так и спала на диване. Виктор Сергеевич расположился рядом в кресле. А я ушла в свою комнату. Но долго не могла уснуть. В голове крутились мысли о том, какой теперь будет наша жизнь. И я не находила ни малейшего повода для оптимизма.

Маму всё-таки уговорили сделать операцию. Но это её совсем подкосило. Первые дни после удаления груди от истерик её спасали только сильные успокоительные. Мне было тяжело приходить к ней в больницу, я знала, что мама снова будет в слезах. Но не прийти не могла.

Виктор Сергеевич в больницу приезжал ежедневно. Но мама запрещала ему заходить в палату. Потом всё-таки позволила. Они остались одни. О чём говорили, неизвестно. И после этого разговора с ней стало полегче.

Я думала, что самое страшное позади, что после операции мама поправится. Но это было только начало. Начало конца.

Врач вскоре признал, что операция фактически оказалась бесполезной. Метастазы успели распространиться дальше груди. Можно было попробовать лечение, но шансы, что оно даст желаемый результат, очень малы. Потому что слишком поздно – последняя стадия.

Виктор Сергеевич через своих знакомых искал врачей в других городах и даже заграницей, которые могли бы помочь маме. Но все они отказались, выяснив диагноз и результаты последних обследований, заявили, что ничем не смогут помочь.

Виктор Сергеевич смог убедить маму пройти лечение. Наверное, он надеялся на чудо. Но оно не случилось.