- Макс, ты ге-ений, - протянул он, мотая головой в разные стороны и еще не замечая, насколько друг не в настроении воспринимать комплименты, - Мне ленивый только не сказал про то, как все офигели от этой сцены!
- Да уж, гений, - процедил Макс, раздувая ноздри. Секундой позже он подумал о том, что зря так откровенно показывает свое состояние, но было поздно — Ник осекся и даже опустил стакан с лимонадом, так и не сделав первого глотка.
- Ты… ты что это? - изумился он, округлив глаза. - Ты что, хочешь сказать, что недоволен сценой?
- Да нет. Нормально все со сценой.
- Нормально?!
Ник, казалось, был готов залезть на барную стойку от возмущения, и Макс криво улыбнулся:
- Ну, ладно. Это была хорошая сцена, все отлично.
- Да уж, на твоем лице прямо так и написано: все отлично. В чем дело?
- Так… не знаю, не уве…
Макс осекся, и его глаза сузились, когда возле Ника внезапно материализовалась его саба, рыжая и весьма возбужденная, только не в хорошем смысле, как ее дом, а, скорее, чем-то сильно раздраженная. Причина выяснилась почти сразу.
- Ты опять бросил меня! - обвиняюще выпалила она, шлепнув своего дома по руке, - Я тебе что, резиновая игрушка?
Бровь Ника поехала вверх, и Макс автоматически отстранился, чтобы дать ему возможность встать и самостоятельно разобраться со своей нижней. Рыжая саба, на его вкус, была слишком склочной, но Нику нравилось жестко наказывать ее, и ради этого он иногда позволял переходить границы.
Другой вопрос, что эта девушка, на взгляд Макса, не вполне понимала смысла игры и зачастую злилась всерьез, поэтому он полагал, что надолго в клубе она не задержится. Типичный «проходняк»: поразвлекается пару месяцев и уйдет обратно в ваниль, удовлетворять свое гипертрофированное чувство собственности, не слишком тщательно замаскированное под романтические порывы.
Сквозь полуопущенные ресницы, Макс наблюдал, как Ник отрывается с нахальной рыжей, перегнув ее через спинку дивана за барной стойкой. Как-то очень отстраненно он отметил, что попа красивая, и становится еще соблазнительнее по мере того, как приобретает насыщенный красный цвет от шлепков — чуть более сильных, чем он сам любил. И тут же понял, что его тело не реагирует на это зрелище. Грудь сковал холод, прокатившись по рукам до кончиков пальцев прежде, чем исчезнуть. Теперь это уже невозможно игнорировать — он и впрямь не откликался. Ни на одну женщину, кроме Лизы - вот уже два уикэнда. Черт. Дьявол. Фак.
Ник довольно быстро вернулся, пристегнув свою нижнюю наручниками к ножке кофейного столика. Он присматривал за девушкой краем глаза, но основное внимание сосредоточил на Максе.
- Что с тобой? Ты словно не в себе.
- Я не в себе, - кивнул он и потер ладонью лицо. - Я ревную ее.
- Кого? - ошеломленно переспросил Ник, поскольку невидящий взгляд Макса был все еще направлен в сторону рыжей, но тут же понял, - Ты про Лизу?
- Да.
- Эммм. Макс, как бы тебе это сказать, - немного насмешливо заметил Ник после паузы, - вообще-то это нормально, что ты немного ревнуешь свою нижнюю. Я, честно говоря, был даже приятно удивлен твоим доверием сегодня…
- Я не немного ее ревную. Я чуть не вышел из себя. Почти наорал на нее.
Ник снова замолчал, и на этот раз хранил молчание дольше:
- Это из-за меня? - тихо спросил он.
- Нет. Из-за другого парня. Неважно, Ник. Важно, что меня это бесит.
- То, что она интересуется другими или то, как ты реагируешь?
