Подъем Испанской империи. Реки золота - страница 97

» (появившейся десятью годами позднее) сделал огромный вклад в описание географии Африки, а также Руй де Леме, который вырос на Мадейре и чей отец, Антониу де Леме, был одним из тех, кто обсуждал плавание в Атлантике с Колумбом в 1470-х годах. Здесь были Жоан Соарес де Сикейра и Эставао Вас, секретарь Жуана II. К последнему испанские монархи относились благосклонно, поскольку он доставил им партию пороха при осаде Малаги. Позднее он был послом в Кастилии, именно ему было поручено привести в порядок дела герцога Браганца, после того, как последнего казнили в Лисабоне за предательство. Все эксперты хорошо знали Восточную Атлантику.

Кастилию же представляли гранды, чьи познания в географии были скудными. Среди них был Энрике Энрикес, мажордом двора, дядя короля – несмотря на свой титул адмирала Кастилии, аристократ без каких-либо познаний о море. Его присутствие объяснялось лишь тем, что он был отцом Марии, невесты одного из сыновей папы, и состоял в переписке со своим consuegro (сватом), Александром Борджиа{564}. Был также Гутьере де Карденас, главный казначей, давно находившийся при дворе, который представил Фердинанда Изабелле в 1474 году. Он хорошо нажился на импорте орселя, особенно с Канар, однако его познания о мореплавании в лучшем случае ограничивались плаванием от Кадиса до Гран-Канарии. Также там были Родриго Мальдонадо де Талавера, юрист из Совета королевства, и три эксперта-географа: comendadores Педро де Леон, Фернандо де Торрес и Фернандо Гамарро. По предложению кардинала Мендосы, некоторое время там присутствовал и Джауме Ферре, каталонский картограф. Если сравнивать этих людей, то представители Португалии были гораздо опытнее испанцев, что впоследствии отразится в мировой истории.

Переговоры проходили в монастыре Санта-Клара в Тордесильясе. 8 мая 1494 года туда из Медины-дель-Кампо прибыли королева Изабелла, король Фердинанд и их придворные. Путь в пятнадцать миль был легкой утренней прогулкой. Королевский двор оставался здесь до 9 июня. Монархи имели несколько официальных встреч с членами орденов Сант-Яго и Калатрава, а потом началось обсуждение{565}. В Морском музее в Лисабоне есть картина, описывающая эту встречу, – или, по крайней мере, ее результат: там изображены ученые мужи, склонившиеся над картами под стягами обоих королевств. Лас-Касас-дель-Тратадо – «дома соглашений», здания, где велись переговоры, все еще существуют. После месяца переговоров 7 июня было достигнуто соглашение между Кастилией и Португалией: сначала было оговорено право обоих королевств на мореходство, морскую торговлю и рыбную ловлю, а также о хозяйствовании на Канарах и на берегу Африки. Это было не более чем подтверждение Алькасовасского соглашения от 1479 года{566}, но в тот же день было заключено еще одно соглашение о «разделе моря» (particiуn del mar). Португальцы получили весьма солидные права – в отличие от тех, что папа римский пожаловал им годом ранее. Была проведена новая линия: «граница или линия, проведенная от Северного до Южного полюса, не в 100, а в 370 лигах к западу от островов Зеленого Мыса»{567}. К западу от этой линии все принадлежало Испании; но на востоке, за исключением Канарских островов и обращенной к ним стороны Африки, все принадлежало Португалии. «Рассечь воздух саблей или рассечь море ножом» – так можно было определить Тордесильясское соглашение. Таким образом, Португалия получила изрядный кусок земли, который потом станет Бразилией. Объединенная комиссия из представителей обеих делегаций (как сказали бы ныне) должна была отправиться на двух каравеллах для установления этой линии, но этого так и не случилось.