Тиффани догадывалась, что Надир хочет свести с ней счеты. Ищет поводы. Особой прозорливости не требовалось, чтобы это понять. Временно они с Асметти переиграли злобного брата Заура, но иллюзий Тиффани не питала. Несколько дней она не выходила из спальни, упала духом и валялась бездумно на кровати. Или тихонько плакала, даже во сне. Зорр лежал рядом, на кровати. Не шевелился, дышал еле слышно.
– Я не любила твоего хозяина, – сразу призналась псу Тиффани. – И моя верность ему показная, чтобы выиграть время и защитить себя. Но твои чувства я уважаю. Ты можешь жить как раньше. Спать и есть со мной. Мы оба несчастны, но я верю, что выход найдется. Просто помоги мне немножко. Как будто ты меня раньше знал. Заура не вернуть, он в могиле. А мы с тобой живы. Мы можем надеяться на лучшее. Если я выберусь когда-нибудь отсюда, я заберу тебя с тобой. Чтобы ты не сидел в клетке вместе со злыми собаками.
Пес вряд ли понимал то, что говорила Тиффани, это и не нужно было, хотелось высказать то, что камнем лежало на сердце. Асметти многое видела и сочувствовала, но она была скована правилами, в которых выросла и жила. И страдания Тиффани не одобряла, учила покорности. Радовалась, что их не наказали за преждевременный траур. Радовалась, что их обеих возьмут в богатую семью. Поэтому Тиффани решила помалкивать о своих планах. Раздобыть побольше сведений о проектах Заура, вспомнить дом и сбежать.
Среди ночи Тиффани внезапно проснулась. Ее лицо кто-то трогал. Еле сдержав крик, она осторожно пошарила рукой рядом. Зорр. Подполз и лизал Тиффани мокрые от слез щеки. Тиффани не шевелилась, пес мог просто хотеть пить, а мог жалеть ее, выражать сочувствие. Любой загнется от одиночества и тоски. Зорр как будто это понял. В нем проснулась жажда жизни. Пес быстро устал и положил свою голову на грудь Тиффани. Теперь уже Тиффани гладила мягкие уши и гладкую шерстку.
– Я за тебя, а ты за меня. Да? Мы им всем покажем, – шептала Тиффани Зорру. – Особенно Надиру покажем. В его власти было узнать, кто я, и вернуть меня домой. Он мог не выкидывать тебя из спальни Заура, дать выплакать горе. Но он хочет только измываться над нами.
Глава одиннадцатая. Тайная комната
Утром Зорр начал пить воду и понемногу есть. Тиффани проводила с ним все дни, не выходила даже на балкон. Обтирала мокрой губкой морду и тело, чистила уши, ставила на лапы и поддерживала, чтобы Зорр не падал. Асметти качала головой, без свежего воздуха Тиффани сама заболеет и Асметти накажут. Но Тиффани не могла разгуливать по саду, пока Зорр не оправился. Они будут вместе, всегда. И болеть, и гулять. Зорр ей доверяет, а если оставить пса одного, может обидеться.
Один из охранников сфотографировал их на телефон. Наверно, было такое указание, докладывать, как идет траур. То, что пес доверял Тиффани, сработало в подтверждение ее рассказа о щенке, а значит, всей истории. От нового хозяина пришло приглашение посетить меховую фабрику. Надир разорался за дверью про нарушение траура. Теперь он был против, чтобы Тиффани покидала дворец. И опасался, что где-то на фабрике найдется неизвестная Надиру информация.
Тиффани впервые подумала, что есть телефоны и компьютеры. Она совсем забыла, какая это огромная сила. Пусть ей не дадут сразу пользоваться связью, но свой шанс Тиффани не упустит. Жаль, Асметти не помощница, она не позволит Тиффани залезть в кабинет Заура. Тиффани вывела Зорра на балкон полюбоваться садом и прудом и попросила Асметти принести чай и сладости. Хватит полагаться на случай. Тиффани будет следить за окнами и балконами. Возможно, кто-то беспечно оставляет телефон. А Зорр сможет принести любой предмет, если его натренировать.
