Сразу нужно оговориться, что имеются в виду неденоминированные белорусские деньги. Поэтому и сумма их выглядит очень уж значительной по теперешним временам. Как известно, деноминация прошла в Беларуси первого июля две тысячи шестнадцатого года. И деньги значительно обесценились.
«Неплохо! Очень даже неплохо! – Обрадованно подумал Николай Валерьевич. – Так. Посмотрим что за доллары».
Он посмотрел в свете лампочки на потолке купюру долларов на просвет.
«Черт ее знает! Кажется, подлинная. Но Олечка скажет точнее. Она у меня умница. И в этом толк знает».
С такими радостными мыслями он положил деньги в задний карман брюк. А конверт выбросил в ведерко с мусором.
Спустив воду в унитазе, имитируя, что он якобы сделал свое «дело», Мухов снял крючок на дверях и вышел в коридор.
Когда он был уже у самой двери своего кабинета и собирался ее открыть, к нему с двух сторон подошли двое незнакомых ему мужчин.
Одеты они были оба в почти одинаковые строгие черного цвета костюмы. Для солидности не хватало только галстуков.
Но они и без них выглядели солидно.
Лица обоих были строгими.
Один из них, который оказался лицом к лицу с Николаем Валерьевичем, негромко скомандовал:
– Тихо! Без резких движений! Военная контрразведка!
При этом он вытащил из кармана пиджака удостоверение в красной обложке, развернул его и ткнул в лицо Мухову.
Тот машинально взглянул на красную книжицу. Но ничего в ней прочитать не мог из-за пелены, которая внезапно появилась у него на глазах.
«Это конец! Все! А как же Олечка?»
Даже в такой тяжелый для него момент он думал о своей ненаглядной, а не о себе.
Тем временем мужчина таким же негромким, но твердым голосом продолжал:
– Сейчас спокойно пройдем в Ваш кабинет.
Мухов стоял, и ошалело смотрел на него.
– Ну, же, – стоявший у него сзади мужчина слегка подтолкнул доктора в спину.
Николай Валерьевич прошел в кабинет. Мужчины, а следом за ними еще двое незнакомых ему мужчин проследовали за ним.
В небольшом по размерам кабинетике одновременно оказалось столько людей, что, как говорится, яблоку не было куда упасть.
Верочка подняла голову и удивленно смотрела на происходящее перед ее глазами. Но молчала, так как не могла понять, что происходит.
Все тот же говорливый мужчина, показав ей свое удостоверение, сказал:
– Военная контрразведка. Семипалов Олег Ильич.
И обращаясь уже к доктору предложил:
– Представьтесь, пожалуйста.
Наш герой беспомощно оглядел всех находившихся в кабинете, и тихим голосом промямлил:
– Мухов Николай Валерьевич.
– Кто Вы и по какой причине находитесь здесь? – Напирал незнакомец.
– Я врач – терапевт этой поликлиники. А здесь мое рабочее место, – голосом приговоренного к смертной казни человека скорее прошептал, чем сказал хозяин кабинета.
– Выложите все, что находится в карманах Вашей одежды.
«Они все знают! Это конец!», – как – то отстраненно подумал Мухов, машинально опорожняя свои карманы в пиджаке и халате. Все их содержимое он выкладывал на свой стол.
Чего там только не было! О некоторых предметах он уже и позабыть успел.
А я скажу, чего не было. Не было денег, которые получил доктор от парня.
– Ну, что же Вы. Вытаскивайте все содержимое и из карманов брюк.
«Откуда они знают даже про то, что я положил деньги в карман брюк? Откуда?», – пронеслось в его мозгу.
Медленно, как в замедленной съемке Николай Валерьевич вытащил из бокового кармана брюк носовой платок.
