– Сэр, а, может, мы ему просто руку отрежем? Все лучше, чем умирать.
Ардел тяжело вздохнул.
– Сила-то все равно никуда не денется, – терпеливо объяснил он. – Рука там или не рука. Да и кругом слишком много свидетелей. Раззвонят во все концы, поверь мне – будет еще один повод для недовольства. Нет. Если у тебя кишка тонка, найдем в полку другого, кто…
– Погодите, – перебил его голос старого Мора.
Он потряс головой, словно только что проснулся, и шагнул вперед.
– Может, есть и другой вариант. Так, чтобы и ребенок остался в живых, и страхи ваши никогда не сбылись.
Он протянул руку и тронул малюсенький пальчик.
– Что вы предлагаете? – поинтересовался Ардел.
– Тысячи лет назад, – задумчиво произнес Мор, – у нас вдобавок к высокой магии были великие города и могущественные машины…
– Слыхал я такие истории, – согласно кивнул Ардел. – Нам-то это сейчас чем поможет?
– Это тебе не просто сказки. Катаклизм действительно случился. После него мы решили сохранить магию, а все остальное выбросили прочь. Ну, почти все. Сейчас это выглядит легендой, но мы и по сей день недолюбливаем всякие противоестественные… техно-вещи.
– Ну да. Это и есть…
– Цыц! Дай мне закончить. Когда принимается одно из таких великих решений, симметрия мироздания требует, чтобы оно работало в обе стороны. Есть другой мир, очень похожий на наш, где люди отказались от магии, зато сохранили все остальное. Там и нас, и все наши обычаи считают сказками для маленьких детей.
– И где же он, этот мир?
Мор улыбнулся.
– К музыке нашей сферы он идет контрапунктом. Отличается буквально на одну долю. Можно сказать, он тут, за углом… куда никто никогда не заворачивает. Еще одна развилка сияющей дороги.
– Ох уж эти ваши мажеские загадки! Нам какой со всего этого прок? Может человек попасть в это… другое место?
– Может. Вернее, я могу.
– О! Ну, тогда…
– Да. Растя в таком краю, дитя получит нормальную жизнь, но от силы его будет мало толку. От нее станут отмахиваться, стараться объяснить как-нибудь разумно и в итоге расточат зазря. Младший Рондоваль найдет себе место в жизни – совсем другое, чем здесь, – и уже никогда не поймет, даже не заподозрит, что же на самом деле случилось.
– Отлично! Так и сделайте, раз уж милосердие обойдется нам так дешево.
– О нет, цена все же есть.
– И какая?
– Закон симметрии, помнишь? Если мы хотим устойчивых изменений, его придется исполнить: камень за камень, дерево за дерево…
– Другой ребенок? Вы что, хотите сказать, что, унеся одного туда, надо будет принести второго обратно? Оттуда?
– Именно так.
– И что же мы будем с ним делать?
Сержант Маракас осторожно кашлянул.
– Мы с Мел только что одного потеряли, – сдавленно произнес он. – Помер болезный. Может быть, мы могли бы…
Ардел коротко улыбнулся и кивнул.
– Тогда цена и впрямь невелика. Так и поступим.
Носком сапога он показал на поверженный скипетр Дета.
– А с палочкой что будем делать… волшебной? Она больше не опасна?
Мор медленно нагнулся, поднял ее и принялся крутить в руках так и этак, тянуть за два конца, хмыкая и бормоча что-то себе под нос.
– Нет, – изрек он наконец, когда жезл распался на три фрагмента. – Уничтожить его нельзя, но если мне удастся распределить эти куски по углам великого магического треугольника Инт, он, возможно, никогда уже не вернется к владельцу. Хотя сделать это будет нелегко.
– Но вы все-таки сделаете?
– Разумеется.
В этот самый момент Мышиная Перчатка тихонько выскользнул из-за ковра и нырнул на лестницу. Постоял, прислушался, затаив дыхание и ожидая воплей. Воплей не последовало. Он поспешно запрыгал вниз.
