Ноги уже несли его в том направлении. Зов разноцветного мира креп с каждым шагом.
Нечто желтоглазое, длинноухое, одетое в серебряный мех, меж тем пронеслось справа – на двух ногах, и характерно подергивая носиком.
– Я опять опаздываю! – казалось, бормотало оно. – Срань господня! Оттяпает она мне голову, это уж как пить дать!
Мельком задев Дэна, взгляд его скользнул дальше, к озерному пейзажу.
– Не ходи туда! – вроде бы проорало оно вслед гитаристу. – Теплокровных они живыми жрут!
Дэн, содрогнулся и встал, с трудом отведя глаза от водяных обитателей, поискал зеленую линию, нашел и вернулся на нее. Советчик к тому времени уже был таков.
Юноша двинулся дальше, стараясь не отрываться от тонкой зеленой нити и не отвлекаться на то, что показывали по сторонам. Через дюжину шагов маршрут повернул, и Дэна какое-то время преследовало ощущение, что он спускается по склону холма. Мимо прострекотал… скажем так, красный скейтборд, а на нем – крупный зеленый скарабей. Иногда вроде бы принимался петь хор, но ни мелодии, ни слов разобрать не выходило.
Дэн продолжал шагать по этой ветке. Вот что-то яркое зашевелилось справа; на сей раз он решил не поддаваться искушению – но обнаружил, что как раз туда-то дорога и сворачивает. От нее отделилась новая тропа – и впереди замаячил лес.
Организм продолжал настаивать, что они движутся вниз, а теперь еще и ветер подул в лицо: он пах листвяной гнилью, землей и еще чем-то цветущим. Дэн ускорил шаг, и картинка с готовностью придвинулась. Световые бури под ногами почти успокоились, зеленая линия расширилась до полосы.
Внезапно его оглушил птичий гам. Протянув руку, Дэн положил ладонь на ствол дерева. Зеленая линия нырнула в траву и растворилась. Мир вздохнул и распахнулся в окруженную чащей прогалину. Вверху включились звезды, подумали и сменились синим небом, усеянным облачками и перечеркнутым ветками.
Дэн обернулся – никакой дороги сзади не было; только ветерок подхватил золотую паутинку, унес в сторону, и она пропала с глаз.
Дэн пожал плечами и пошел через полянку, но потом резко остановился. Если это приличных размеров лес – а именно так ему почему-то и казалось, – тут недолго и заблудиться.
День стоял погожий. Дэн стащил куртку, кинул ее на поваленный ствол и сам умостился сверху. Пока не придумался какой-нибудь план действий, лучше остаться, где есть. Возможно, конечная точка сегодняшнего удивительного путешествия тоже имеет значение.
Он открыл футляр, проверил инструмент – гитара была в порядке. Приспособив ее на колено, Дэн принялся задумчиво перебирать струны (со звуком тоже все оказалось о’кей).
Можно найти дерево, более гостеприимное, чем эти гиганты, решил он, и попробовать на него забраться, высмотреть город или дорогу. Огляделся, не сбивая ритма, – да! Вон то как раз подойдет, в паре сотен метров позади…
Дэн снова повернулся лицом вперед и едва не пропустил бит.
Маленькое создание, гарцевавшее прямо перед ним, выглядело в точности как то, чем и было, – кентавровым жеребенком.
Ручки двигались в такт; ножки отбивали ритм.
Некоторое время Дэн завороженно наблюдал за танцем, потом переключился, наконец, на музыку и задал более сложную правую руку – а потом еще и песню затянул вполголоса. Родинка на запястье тут же нагрелась, запульсировала.
Не прошло и минуты, как из подлеска возникли еще два малыша и присоединились к танцору. Ветер запестрел листьями (так оно и должно быть… вернее, так Дэн полуосознанно захотел), и он уловил их сетью своей песни и закрутил метелью над смеющимися детскими личиками, над пляшущими на дыбках толстенькими понячьими тельцами. За листьями полетели птицы, а олень (о чьем присутствии за кустами Дэн тоже почему-то знал) влился в хоровод, который уже начал обретать рисунок. В лесу слегка стемнело – хотя наверняка это просто облачко заслонило солнце, чтобы сцена обрела сумеречный колорит. Дэн подумал, что так оно будет лучше всего.
