Я спустился под мост и зашагал вдоль железнодорожных путей по разбитой булыжной дороге. Через десять минут мои ноги достигли пункта назначения, а перед глазами открылась следующая картина.
Неподалеку от платформы, возле сваленных грудой строительных плит, потрепанный жизнью худосочный интеллектуал, лет шестидесяти, переодевался в старое синее трико с вышитым на груди гербом «Союза Советских Социалистических Республик». Этот пенсионер снимал с себя свой заношенный пиджак черного цвета, галстук, и, такую же выцветшую от времени, синюю рубашку, наряд, который этим днем не принёс ему лучшей работы, чем та, которая ждала всех нас впереди. Недалеко от пенсионера, на бордюре перрона, сидела группа крепеньких подростков лет 17-ти. Один из этих ребят, рыжеволосый крепыш, похожий на случайно выпавшего с лошадиной повозки крестьянского сына, задумчиво грыз яблоко.
Собравшихся около платформы людей было где-то человек сто. Каждый расположился кто как смог. Кто-то сидел на земле, кто-то стоя покуривал дешевенькие сигареты, кто-то поглядывал на наручные часы, а кто-то, облокотившись о фонарный столб печально смотрел в сторону булыжной дороги. Основную массу пришедших составляли мужчины средних лет. Кое как одетые, обросшие щетинами и бородами, они, как грязные воробьи сбились в серую кучу в предвкушении начала работы.
Через пол часа ожидания, со стороны дороги, послышался звук автомобиля, неспешно едущего по ухабистой брусчатке. Похоже было на то, что водитель никуда не спешил и со знанием фарватера аккуратно объезжал выбоины дороги. Через какое-то время, в поле зрения показался и сам автомобиль. Это был новенький пикап «Митсубиси L-200», который деловито зарулил прямо в толпу собравшихся.
Из машины выпрыгнул низкорослый лысый человек плотного телосложения, похожий на злого гнома, одетого в добротную кожаную куртку. Толпа с вопрошанием тут же окружила гнома, а он, не обращая ни на кого никакого внимания, подобно линкору, разрезающему морские волны, деловито зашагал к одному из товарных вагонов.
– Расступитесь! – сказал гном подойдя к вагону и открыл его створки, – Стали, стадо баранов!
Люди расступились, и властелин толпы ловко запрыгнул в вагон, затем развернулся лицом к собравшимся и начал вещать:
– Фуры будут подъезжать прямо сюда, так что так, доходяги, берем коробки и складываем их туда, в вагоны, – сказал гном и жестом руки указал внутрь пустого вагона, – Двое сверху с машин подают, остальные принимают и носят. Все ясно?
– Сколько платишь? – спросил кто-то из толпы.
– По семьсот на руки, как в объявлении, – ответил гном, – Деньги утром, но только тем, кто останется до конца, сразу говорю, никаких авансов, перекуров, и прочей херни. Все ясно?
Люди молчали. Тогда властелин толпы повторил еще раз свой вопрос:
– Я спрашиваю, все ясно!
– Сколько фур разгрузить нужно? – спросил рыжеволосый крестьянский сын и выкинул в сторону огрызок яблока.
– Столько, сколько нужно будет, – ответил гном, – Еще вопросы?
– Обед будет? – выкрикнул из толпы какой-то замызганный гражданина с пропитым лицом и взъерошенными волосами на голове.
– Посмотрим, если успевать будете, – ответил гном.
– Денег на обед то дашь? – спросил из толпы высокорослый бородач в тельняшке.
Толпа засмеялась, а гном пристально посмотрел на бородача и с вызовом произнес:
– Может за тебя еще и разгрузить все это добро?! Еще раз объясняю, для тупых, то есть для вас олени, деньги получите не раньше, чем закончатся машины. Не надо ныть и клянчить, кто не остается грузить до утра, тот остается без зарплаты. Ну, все, за работу, – скомандовал гном и спрыгнул с вагона на землю.
