Именно поэтому было так важно взять мальчишку живым, а в том, что это именно мальчишка, Эро не сомневался. Взрослые волки таких глупых поступков не совершают.
Взять живым, чтобы допросить, выяснить, как, и не допустить подобного в будущем.
И все-таки тревожило не это.
Вампиры, оборотни, водяные, тролли, лесовики-нелегалы на Светлой территории. Эльфы, феи, фанатики-маги – на Темной. Все это было рутиной. Каждодневной работой, с которой легко справлялись расставленные в Призрачном лесу патрули. Сегодня же метка пульсировала так, как не пульсировала даже в праздничную ночь Разделения миров.
Волк прыгнул на одного из фантомов, нетерпеливо подвывая и щелкая зубами. Даже не бешеный, просто любопытный, глупый, избалованный мальчишка. Будет ли кто-то горевать о нем? Потребует ли род его выдачи?
Когти разодрали призрачную плоть и довольное урчание сменилось испуганным поскуливанием, когда мальчишка осознал, что это ловушка. Капкан захлопнулся. Волк был молодым и сильным, но ему не справиться со Стражем Пограничья.
Пауль вышел на поляну, все еще хмурясь от нехорошего предчувствия, остановился возле обнаженного парня, который смотрел на него с вызовом, скалился и зло усмехался, видимо, все еще не понимая, кто перед ним.
Мальчишка видел человека, идущего к нему неспешной походкой, и думал о том, как же ему влетит от отца. Не за то, что он совершил незаконный поступок, а за то, что попался. Может, получится договориться?
Человек наклонился к нему и заглянул в нахальные глаза.
– Что ты забыл здесь, Агнар? – спросил он, пугая пустотой черного взгляда, в котором не было ничего человеческого. И в голосе не было, и в плавных движениях.
– Кто ты? – мальчишка хотел попятиться, удрать от этого всевидящего взора, но не смог двинуться с места.
– Ты знаешь, – кривоватая ухмылка испугала еще больше, чем холодные глаза. – Отвечай на вопрос.
Белесый туман появился ниоткуда и спрятал их от Зачарованного леса, а человек, который не был человеком, вдруг зажмурился и произнес в пустоту:
– Все хорошо. Он у меня. Отзывай фантомов и жди на площади... Ты был плохим мальчиком, Агнар...
Волчонок заскулил и закрыл лицо руками.
– Простите, простите, я больше не буду, я... – не простит, все бессмысленно. Стражи Пограничья не испытывают чувств и не знают сожаления.
– Это не в моей компетенции.
Не в его. Правильно. Стражи стоят на границе миров. Не допускают прорыва. Выискивают преступников. А прощать и наказывать – это работа Судии.
Агнар всхлипнул как-то уж со всем по-щенячьи, когда почувствовал, как его мыслей коснулась чужая воля.
– Значит, украл ключи от отцовского сейфа, – пробормотал Страж и вдруг посмотрел на него уже нормальными, совершенно человеческими голубыми глазами. – Ох, как скверно-то, малыш...
Скверно. Кто ж спорит? Отец прибьет, когда узнает...
Туман стал плотнее и сковал по рукам и ногам невидимыми путами...
...пусть прибьет, пусть излупит до черных разводов, пусть на месяц прикует к позорному столбу...
Веки стали неимоверно тяжелыми...
...так хочется жить!
***
Эро с сожалением следил за тем, как тело юного волка растворяется в тумане. Не в его правилах было жалеть преступников, но этого было действительно жалко. Мальчишка боялся смерти, не зная о том, что смерть иногда бывает избавлением от наказания.
Это было самым неприятным в его работе, тот момент, когда Страж отступал, выполнив свою работу.
