– Немедленно поднимите меня.
– Лежи и не рыпайся, душегуб. – Вертер достал из сапога, обтянутую кожей дубинку. – А, не то…
Кейси притих.
– Лейб-гвардия амуницию в порядок приводит, оружие надраивает. – Продолжил, прерванный рассказ, Вертер. – Палачи горожан секут на площади, за несоблюдение санитарных норм. В замке все на ушах. Камеристки окна моют. Сильно, сильно не в духе бургграф вернулся. Бургграфиня тоже. Ни с того, ни с сего, прошлась по первому этажу, проверяя службы, и всех, кто под руку попался, приказала пороть. Кухарки теперь не нагибаются, а всё – вприсядку. Короче – беда.
– Ничего. Скоро все это кончится. Тем более все это на пользу. А, то народ совершенно страх потерял.
– Насчет страха, это, вы – зря. Страха народ не потерял, но, скажем так, расслабился. Но, конечно, встряска горожанам не помешает. В этом вы правы, ваша милость.
– К городу подъезжаем.
– Остановить? По нужде сходить желаете?
– Нет. Давай этого посадим. Сильно хотел город и замок увидеть.
– Вот вы ваша милость гуманист, не приведи господи. Всегда готовы доставить радость человеку, перед смертью. Другой бы плюнул. Решил бы, что он насмотрится, когда его на казнь поведут. А, вы – нет. Вы целую обзорную экскурсию, злодею организовали. И в одну, и в другую сторону у него ознакомительный тур получится.
Пока его подсаживали, Кейси почувствовал, как у него млеет тело. Когда его, как куль с мукой водрузили на переднее сидение ландо, он даже не потребовал, каких-то объяснений. Скособочившись и упираясь ногами, чтобы не вывалиться, он разглядывал из-за спины кучера-мальчишки открывающуюся панораму. Правее, от дороги виднелись старинные крепостные стены и башни. Крайнюю, угловую башню, прикрывал мощный бастион, на котором проглядывались длинные стволы зачехленных орудий, а так же – группы овец и коз. Когда коляска проехала еще немного, стали видны городские ворота и стража перед ними. Слева от ворот, из-за каменной изгороди выглядывал верхний этаж то ли трактира, то ли гостиницы. И пахло вокруг девственной природой – сеном, навозом и полынью.
Несколько повозок, две с сеном, одна – с дровами остановились перед воротами, видимо пропуская их экипаж. Когда они проезжали мимо, возницы сняли шапки и поклонились. Не очень низко и с достоинством. Войтеховский небрежно кивнул в ответ.
– Господи, куда я попал?! В чьих руках оказался?! – Мысленно причитал Кейси. – Этот Войтеховский, буквально два часа назад, с президентом Соединенных Штатов ячменный кофе пил. С генсеком НАТО пикировался, с командующим Седьмым флотом у столика со спиртными напитками анекдоты травил! Сон? Нет не сон. У стражников, в руках – алебарды, на голове – тазики. Хуйня – какая-то.
Когда коляска въехала в город и перед ним открылась торговая площадь, в стадии перепланировки. Кейси сразу понял, что это точно – средневековье. Лавок с сувенирами не было. Никто не сидел за гончарным кругом, на радость досужим зрителям, никто не махал челноком и не сучил пряжу, под открытым небом. Было видно, что все заняты реальным делом. В лавках горел свет. Вдобавок, многие торговали прямо с повозки или с земли. Если кто-то копал или тесал, то было видно, что это не напоказ.
На второй площади, где возвышался собор, Войтеховский скомандовал:
– Людвиг, останови повозку.
Мальчишка на козлах натянул вожжи и, весело улыбаясь, уставился на Кейси. Причем смотрел с трепещущим любопытством, словно на приговоренного.
