– Этот, – вдруг отчетливо произнес Восьмой принц.
Я вздрогнула и стала затравленно озираться, вызвав острый приступ хохота у мужчины в шляпе. Его худышка смотрела на меня стеклянными и пустыми глазами, не реагируя ни на что, кроме голоса своего господина.
– Какая удача, дорогой брат, что ты наконец-то нашел кого-то уродливее себя, – сверкнул желтоватыми зубами дворянин в синем, – но твое страшилище интересно не так, как твое назначение. Ходят слухи, что ты стал Верховным Казначеем вместо Девиллина. Это правда?
– Все верно, мой любезный брат Дьюморт, – с улыбкой, таящей яд, ответил Демант, – удивляюсь тому, что ты, Верховный Царедворец, узнал об этом последним и от меня, а не от своих шпионов, которых я, кстати, уже всех переловил и обезглавил, предварительно выколов глаза и отрезав языки, ведь они каким-то загадочным образом проникли в мою личную свиту под видом слуг.
Дворянин в шляпе поджал губы и круто развернулся на каблуках, затерявшись среди ярко одетых зевак, обступивших Восьмого принца.
– Ищи что-нибудь необычное, – снова приказал Демант, подталкивая меня в спину рукоятью хлыста, чтобы я шла быстрее.
Дворяне расступались перед Восьмым принцем, подобострастно склоняя головы. Наверное, Верховный Казначей обладает большой властью в Свартхейме.
– Какая прелесть! Мой мальчик снова обновил свой гардеробчик! – вдруг выскочил из толпы худощавый мужчина в оранжевом обтягивающем трико и остроносых туфлях.
На голове у него была диковинная прическа, похожая на птичье гнездо. Он смерил меня высокомерным взглядом, закатил глаза и приоткрыл рот, в котором не было ни одного зуба.
– А вот «это» что за чудовище? Мне страшно на «это» даже смотреть. Ты же знаешь мой тонкое чувство прекрасного. Очень славно, что ты скрыл «это» своим плащом, иначе меня бы хватил удар! – мужчина снова закатил глаза и кокетливо взмахнул рукой, на которой не хватало указательного пальца.
– Мой дорогой и любимый братец, открою тебе одну ужасную тайну: люди больше не в моде. Совсем. Запомни это: сейчас в моде только нелюди. Не-лю-ди. Вот взгляни на моего нового песика. Тилли! Ко мне, родной! Иди к папочке!
Мужчина в трико щелкнул пальцами, и к нему подполз изуродованный и истерзанный старик, к голове которого были приделаны рога, а на спине красовались пришитые крылья.
Демант хладнокровно рассматривал бедного калеку, который затравленно озирался по сторонам в поисках помощи. Он с мольбой посмотрел на меня, и мне на глаза сразу же навернулись слезы. Я хотела отвести взгляд, но не смогла: Восьмой принц приказал вести себя так, как будто я зачарованная кукла, иначе он отдаст Джулию на растерзание этому брату-маньяку, который внимательно рассматривал мое лицо, цепко изучая каждую черточку, словно решая в голове какую-то головоломку.
– Ты ведь не зачаровал служанку, так родной братец? – с тонкой улыбочкой заметил беззубый мужчина.
– А ты не обезболил своего пса, так Верховный Советник Дэлит? – в тон ему ответил Демант.
– Я люблю наслаждаться страданиями, дорогой братец, – отозвался садист.
– И я, – снова в тон ответил Восьмой принц и толкнул меня в спину рукоятью хлыста.
Разговор был окончен – так я поняла, но настырный беззубый мужчина не спешил сдаваться.
– Я доложу о магическом нарушении королю, – ехидно бросил в спину Деманту мужчина в трико.
– Я тоже, – не остался в долгу Восьмой принц и нагло ухмыльнулся.
