Зато в один из вечеров в рано сгустившихся сумерках к нему пожаловала та, кого он уже и не ожидал увидеть. Та, что не объявлялась в течении почти двух недель, чтобы узнать о самочувствии сестры. Не звонила, не писала. А теперь...
Через домофон он открыл входную калитку, впуская в дом гостью и усаживаясь в гостиной на кресло, возле которого так и валялись на полу две подушки.
- Я тебя не звал, - сказал Виктор, почему-то раздражаясь именно от вида этих подушек, на которые теперь уже вряд ли опустится хоть одна из девушек. - Зачем ты здесь?
- Хочу узнать, как Арина. Мать волнуется. Я сказала, что у Арины сломался телефон, наплела ещё кучу всего. Но так не может продолжаться до бесконечности.
Точно. Арина же о матери постоянно беспокоилась.
А телефон? Наверное просто сел у неё в сумочке. А он и не подумал зарядить и что-то кому-то сообщить.
И от очередной допущенной им оплошности раздражение стало сменяться какой-то тихой яростью.
Почему, почему после появления в его жизни Арины он всё делает как попало? Словно его сглазили! Словно он, увидев сестёр в кафе и решив поиграть с ними, получил какое-то проклятие свыше.
- Арина стабильно, - ответил Виктор резко, переведя взгляд на тёмное окно, за которым начинался холодный промозглый осенний дождь, сбивавший остатки листвы с деревьев. - Она всё ещё без сознания, но показатели нормальные. Врач говорит, что скоро должна очнуться.
Он действительно в какой-то момент опять позвонил Макару. И даже извинился за свои грубые слова. Только сейчас воспоминания о том звонке ещё больше разозлили.
- Ну и хорошо, - Карина кивнула, переступив с ноги на ногу.
И видно было, что она действительно выдохнула с облегчением. Неужели и впрямь волновалась о состоянии сестры?
Только что-то не торопилась о нём узнать.
- Я... - гостья начала, но запнулась на полуслове. - Короче, я деньги принесла. Те, что за последний раз...
И она полезла в сумочку, доставая оттуда пачку купюр. Протянула их, но Виктор, понятное дело, не взял. Снова отвернулся к окну, будто бы разговор был закончен.
Боковым зрением видел, как Карина сделала несколько шагов и положила деньги на кофейный столик. Тот самый, блять, на котором они с Ариной когда-то...
И Викора даже передёрнуло от цинизма ситуации.
- А что так? - спросил он ехидно, собираясь выместить всё своё дурное настроение на девушке. - Надоело сосать за бабки? Или больше не нужны?
Только его слова явно не попали в цель. Потому что Карина не отвела взгляд. И не смутилась. Стояла и смотрела на Виктора, словно видела его впервые.
- И то, и другое, - произнесла с достоинством. - И ещё...
Она заколебалась, взвешивая, говорить или нет, и всё же решилась.
- Нашёлся человек, который рассмотрел во мне не просто вещь, подстилку для ног и дырку для члена, а желанную женщину. И он... в общем, он узнал... и был против того, чтобы я брала от тебя деньги...
- Назар? - мужчина даже не спрашивал, утверждал.
И когда Карина согласно кивнула, лишь заскрежетал зубами от нового приступа бессильной злобы.
- Да, он когда-то рассказывал, как любит, когда ему сосут, - Виктор решил ударить побольнее.
Да только ничего не вышло. Карина лишь загадочно улыбнулась, ещё выше вздёрнув подбородок.
- Не вижу ничего стрёмного доставить удовольствие тому, кто способен доставить его в ответ. И вообще, Назар мне рассказал потом, что...
Виктор лишь сжимал всё сильнее подлокотники кресла, слушая, как спокойно и словно с гордостью говорит о его несостоявшемся партнёре его несостоявшаяся саба.
