И такой сон не только не приносил облегчения, наоборот, выматывал до изнеможения, доводил до грани, иссушал тело и разум...
Хотя разум Виктор бы с удовольствием иссушил. Только бы не думать, не вспоминать...
Не не думать не получалось. Так же, как заглушить воспоминания. В каждом помещении его дома были вещи, невольно напоминавшие их недолгое общение. На кухне - миски на полу в углу, в комнате - пустота на том месте, где раньше стоял кофейный столик, в кабинете - диван, опершись на который иногда дремала Багирка, в спальне...
Там было тяжелее всего.
В спальню он заходил дважды в сутки, утром и вечером, только чтобы переодеться. Смотрел на матрасы под розовыми простынями в проходной комнате, на огромную кровать, на которой провел две недели рядом с любимой девушкой, и, захватив с собой свежую одежду, вываливался в коридор словно медведь-шатун.
Конечно, он мог убрать и матрасы, и миски, вообще сменить кровать, но знал, что легче от этого не станет. Ну вот не стало кофейного столика, и что? От этого вида пустого места только ещё сильнее увеличивалась пустота и боль в его сердце. Словно этот дурацкий столик был чем-то важным, тем, что нужно было сохранить, а он не сберёг. Отнёсся так же небрежно, безразлично, как и к Арине...
Он пытался не впускать в себя воспоминания, думал о ней лишь короткими фрагментами. Просто вспышками. Словно слайдами в фильмоскопе. Потом насильно переключал сознание на что-то другое. Чаще всего работу.
В итоге через неделю он не только довел до конца пробуксовывающий проект, но и начал два новых, чем несказанно удивил и порадовал инвесторов. Он нашёл сотрудников вместо уволившихся, проведя с каждым новым личное собеседование. Он вычислил и нашёл того, вернее ту, что слила видео и фото с Даней из клуба. Он задумал и просчитал еще три новых проекта, только бы иметь занятия и мысли, на которые можно было отвлечься... Но в один миг всё же не выдержал.
Вечером в пятницу внезапная мысль о том, что сегодня был их обычный день встречи, всё-таки сломала его.
Он ведь не признавался раньше сам себе, но с каждым разом всё больше и больше ждал выходных. Начинал обдумывать следующие, как только прощался с сёстрами в воскресенье. И всю неделю жил именно предвкушением этих часов, проведённых вместе.
Вот и тогда, вернувшись в пятницу из офиса, внезапно осознал, что больше не будет никаких встреч. Ничего не будет. Даже надежды на них не останется...
И это его окончательно подкосило.
Достав из бара бутылку виски, он отпил прямо из горлышка. И не закусил. Выпил еще несколько больших глотков, даже не скривившись. Поднял бутылку до уровня глаз и посмотрел на янтарную жидкость, плескавшуюся за прозрачным стеклом.
Он знал, что алкоголь не поможет. А если и поможет, то очень ненадолго. И нужно выпить реально много, чтобы забыться хоть на несколько часов в пьяном дурмане. Выгнать безумные мысли из головы...
Интересно, а если бы он обратился к психологу, ему бы помогло?
И Виктор тут же усмехнулся сам себе. Он ведь сам считал себя знатоком психологии, чтецом человеческих душ...
Вот и психолог может оказаться таким же профаном, как и он сам. Просто возможно стало бы легче, если бы он проговорил свои мысли вслух. Поделился с кем-то...
Он ведь за это время ни единому человеку так и не сказал, что произошло в его жизни...
И то ли алкоголь подействовал быстро и безотказно, то ли Виктор в глубине души верил в чудо исповеди, только его внезапно захватила эта идея. Заполнило желание посвятить кого-то в тот ужас, что творился сейчас у него в жизни. Просто чтобы быть с бедой не наедине...
