- Спасибо! – тихо сказала я. Егор забрал у меня стакан и поставил его на тумбу рядом с кроватью. Осторожно опустил меня на подушку. – Он упал и ударился о край своего стола.
- Это я уже слышал.
- От кого? – насторожилась я. Неужели босс, придя в себя, сам соврал?
- От Алины, дочери моей недавней пациентки.
- Понятно. – слегка кивнула я. – Меня не было рядом, я не видела. Алина нашла его без сознания, позвала меня. Он лежал у стола с пробитой головой и… Там кровь была. – запнувшись сообщила я, с ужасом вспоминая эту картину.
- Почему он упал, вы не знаете?
- Нет, возможно споткнулся, возможно голова закружилась из-за лекарств. – врала, припоминая версии коллег, озвученные Лилькой.
- Каких лекарств?
- Он в прошлом месяце больше двух недель провел в больнице, из него камни выходили. Сейчас принимает какие-то препараты для предотвращения повторного формирования строительных материалов. – тут же замолчала. – Прости, камней.
Егор улыбнулся.
- Ничего. Я рад, что ты шутишь, значит, тебе легче.
- Что с ним? Он будет жить? – спросила, с надеждой вглядываясь в глаза Егора.
- Будет, куда он денется.
- Спасибо! – с облегчением выдохнула я.
- ЧМТ легкой степени, нарушений ликворо- и гемоциркуляции мы не увидели…
- Егор! – перебила его. Он замолчал. – Можно еще раз и для блондинки? Я ничегошеньки не понимаю.
- Ну, ты же не блондинка. – вновь голливудская улыбка озарила его губы.
- Что касается медицины, я натуральный блонд.
- Хорошо. Прости! – вздохнул он. – Падая, Родион Дмитриевич ударился о стол по касательной, и это хорошо. У него черепно-мозговая травма легкой степени. Пока ты спала, мы провели ряд исследований, не буду грузить твою блондинистую головку такими выражениями, как МРТ и КТ, они тебе все равно ничего не скажут, – усмехнулся по-доброму он, – поэтому перейду сразу к сути: пациент сейчас отдыхает, состояние удовлетворительное, динамика положительная, недельку побудет у нас и, если неожиданностей не последует, выпишем домой.
- Но у него была кровь. Много. – все еще не верила словам Егора.
Алина говорила мне, что врач, к которому она направила босса один из лучших в городе и в стране, вроде оснований не согласиться со словами Егора нет, я не знакома с ним с профессиональной стороны, но та другая его сторона - мне доверия не внушала.
- У него были рассечены мягкие ткани. Кожа головы. – тут же уточнил он. – Отсюда и кровь. Наложили несколько швов. Кость цела. Все быстро заживет.
- Он был без сознания. Долго. – не унималась я.
- Именно поэтому мы предположили ушиб головного мозга легкой степени. Дело еще в том, что у него амнезия. – шокировал меня Егор.
- Как? – не знала радоваться мне или пугаться.
- Он не помнит событий, предшествующих падению. В ближайшее время память должна вернуться.
- Он в сознании?
- Да. Родион Дмитриевич пришел в себя в хирургии.
- Я должна его увидеть. – стала садиться на кровати. Мне надо было с ним поговорить, понять, босс действительно не помнит или притворяется? На кону стояла моя свобода.
- Куда! – воскликнул Егор и надавил мне на плечи, не дав сесть. – Тебе прописан строгий постельный режим. С Родионом Дмитриевичем все нормально, небольшое сотрясение головного мозга, он сейчас отдыхает в палате, находится под присмотром, а ты должна думать о своем ребенке. Ты итак его едва не потеряла.
Я шокировано смотрела на Егора. К постели меня пригвоздили не его руки, а слова: «ты должна думать о своем ребенке.». Своем! Не нашем, а своем.
