– Ты ничего не приняла с утра? – недоверчиво спросил Никанор и потер по старой привычке свой большой нос картошкой. Привычка еще с детства, когда сомневался в чем-то. – Может, настойку на мухоморах испробовала или детективов заграничных начиталась? Померещится же такое.
– Хотела бы соврать, но покойник настоящий.
– Ну да… конечно, где бы ему еще очутиться, как не у вас на мельнице. Все правильно, именно здесь обычно и принято отходить в мир иной. – Никанор вздохнул в трубку. – Сиди внутри мельницы, деревенских не подпускай даже близко, мальчишек около себя держи. Вызову городских – следователя, эксперта, и скорая подъедет. И еще, постарайся, чтобы в балаган все не превратилось. Знаю я ваших, только узнают – и начнутся домыслы да пересуды. Дождись городских, сам не приеду, даже встать не могу, спина проклятая. Кристине сейчас позвоню, подойдет. Ты ей все покажи и расскажи. Она будет моими глазами, ушами и… ногами.
Еще немного помолчал и продолжил.
– Ты … – Никанор замялся слегка. – Поаккуратнее, что ли там. Не к добру покойники объявляются.
– Лечись, Никанор Васильевич, дождусь городских, не беспокойся, – бодрым голосом попрощалась Астрид, на несколько секунд прикрыла глаза, почувствовала одобрительный взгляд бабушки, снова открыла и принялась за дело.
Обратила внимание на руку – на запястье, где обычно часы носят, был нарисован циферблат и стрелки с окружностью и острым концом. Что это могло значить? Девушка приблизилась, наклонила голову, закинула на спину свесившуюся косу и присмотрелась к лицу покойного. С самого начала оно показалось ей знакомым. Обошла еще раз со всех сторон, отошла к стене, на кого же ты похож? Руки заплетали и расплетали косу, а в памяти возник летний день, смех, она сидела на крыльце дома, а напротив, на пустыре, двое мужчин играли в футбол и весело смеялись. Один из игравших, Глеб, впоследствии стал ее мужем, а второй был его друг Альберт, заразительный смех которого разливался по всей деревне. Он был небольшого роста, ловкий, всегда азартно играл. На их крики прибежали тогда мальчишки, и они устроили матч. А ведь точно, покойник похож на Альберта, который исчез пять лет назад. Неужели он и есть? Какого лешего он оказался в деревне, на мельнице спустя столько лет? Да еще мертвый!
Астрид спустилась вниз к мальчишкам.
– А теперь подробно расскажите, как дело было. Заодно и подготовитесь к расспросам следователя.
Первой пришла к мельнице Кристина, которая жила в деревне с теткой. Никанор позвонил, она долго не раздумывала, открыла старый большой шкаф, хранящий запах еще родительских нарядов, достала полицейскую форму – хорошо, что вчера привела в порядок. Эту форму обычно стажерам не выдавали, но Никанор Васильевич попросил для Кристины, сказал, что так она будет представительнее выглядеть. Надела, посмотрела на себя в зеркало на двери шкафа – она же правоохранительные органы будет сейчас представлять, должна достойно выглядеть. Матушка всегда говорила, что власть нужно уважать. Прибрала непослушные рыжие волосы, которые, как пружинки, так и норовили выскочить из прически. Влезла в черные рабочие ботинки и пошла размеренным шагом к мельнице, она всегда руководствовалась старинным правилом «поспешай не спеша».
Кристина Петухова работала у Никанора стажером, заключила договор на три месяца, заочно заканчивала юридический колледж в городе. Красивым именем Кристина назвала девочку мать, по телевизору, что ли услышала. Но имя быстро сократили, и все звали ее Крыськой. Крыся с детства, была крепкой, небольшого роста курносой рыжей девчонкой. Повзрослев, девушка отличалась белой кожей в веснушках и статным привлекательным телом. В шестнадцать она осталось сиротой, Агата Петровна, бабушка Астрид, вместе с участковым Никанором Васильевичем нашли ее тетку, живущую на севере, уговорили переехать сюда. Помогали всей деревней – избу привели в порядок и огород. Говорили, мол, за девчонкой пригляд нужен, негоже ребенку при живой родне в чужих людях расти, да и деньги будут на прожитье, как-никак, пособие сироте полагается. Тетка переехала, да и прижилась здесь, хоть и ворчала порой, что ни клюквы, ни брусники здесь нет. Крыся добро всегда помнила, чувствовала себя обязанной Никанору и бабушке. После смерти Агаты Петровны решила, что теперь будет защищать Астрид.
