Прошла неделя. Андрей возвращался домой, проехал по проспекту Культуры мимо областной больницы и вдруг увидел стоящий у светофора милицейский УАЗик. Он вспомнил, что где-то совсем рядом находится отделение милиции. Подумал, подумал... и начал выискивать взглядом место для парковки.
Объяснить дежурному, что ему надо, оказалось непросто. Андрей, как всегда, мямлил что-то себе под нос, капитан брезгливо морщился, листал какой-то толстый журнал, куда-то звонил с недовольным видом и в конце концов отправил его на второй этаж, к старшему лейтенанту Кречетову.
С трудом отыскав нужный кабинет, Андрей поскребся в дверь. Из-за нее донеслось невнятное бурчание, которое он принял за приглашение войти.
Тощий рыжий парень лет двадцати пяти, одетый в черные джинсы и темно-серый свитер, с аппетитом жевал гигантский бутерброд с вареной колбасой, крошки сыпались на служебные бумаги, но старлею Кречетову не было до этого никакого дела. Сдвинув брови, он посмотрел на Андрея и, продолжая работать челюстями, махнул рукой в сторону стула.
Андрей послушно сел и вытащил на всякий случай свое журналистское удостоверение. Не говоря ни слова, рыжий старлей внимательно изучил его и вернул Андрею.
- Ну? – поинтересовался он, дожевав бутерброд и стряхнув с подбородка крошки.
Стараясь изъясняться как можно более внятно, Андрей изложил суть дела. Кречетов удивленно хмыкнул.
- Ни х... фига себе! – протянул он и полез в сейф за какой-то папкой. – В кои-то веки сознательный гражданин объявился. Или вы решили статейку нацарапать, признавайтесь?
- Я не по этой части, - слегка обиделся Андрей. – Не по криминальной хронике. Я сознательный гражданин. Можете сдать меня в музей.
Старлей снова хмыкнул, пожевал губу, стряхнул со стола крошки.
- Значит, вы ее обнаружили, так? И привезли в больницу?
- Ну да, да! – начал терять терпение Андрей. – Вам что, не передали ничего? Ну, не вам лично, а вообще…
- А что должны были передать?
- Копии моего паспорта, техпаспорта на машину и билета в Москву. Я ехал в аэропорт, улетал в командировку. И еще – что моя машина в аэропорту на стоянке, что ее можно осмотреть, - он почувствовал острое сожаление, что не набил тогда эскулапу морду. Или, может, к приезду милиции дежурный врач уже сменился?
- А зачем? – поинтересовался Кречетов.
- Что зачем?
- Зачем машину осматривать?
- Ну как же, - растерялся Андрей. – Чтобы... Чтобы убедиться, что это не я ее сбил.
- А ее никто и не сбивал, - пожал плечами Кречетов и вытащил из ящика стола бледно-серый бланк. – Нам сказали только, что женщину привез какой-то мужчина. Привез и уехал. Больше ничего. Я тут все запишу, а вы подпишете, раз уж пришли, идет?
- Хорошо, - кивнул Андрей. – Только... как это никто не сбивал?
- Да так. Врачи дали заключение, что травмы явно не с ДТП. Даму долго и упорно били тупыми предметами, в основном по голове. На момент поступления в приемный покой... – Кречетов полистал папку, - давность травм была на тот момент – семь-восемь часов. Кроме одной раны, рваной, совсем свежей.
- Да, я помню, на лице у нее кровь запеклась, а на шее текла еще.
- Вы говорите, нашли ее на шоссе, за городом? Тогда, скорее всего, она на сук напоролась. В ране были частицы древесины. А может, ей просто палкой кто-то добавил. Знаете что, давайте мы с вами завтра утречком съездим на место. Конечно, следов там никаких давно нет, но мало ли что.
