– Её лицо, как две капли воды, похоже на лицо моей матери.
Двое слуг занялись разрезанием туши быка, его мясо показалось мне нежным и каким-то необычным, возможно, из-за трав и кореньев, которые использовала кухарка Эверина при его приготовлении. Улыбка осветила лицо Доррис, которая подмигнула мне:
– Наверное, мы с Вами связаны родственными узами, и даже не знаем об этом.
– Узами? Но моя мать является родной сестрой короля Эгберта. Наши предки – это древние саксы, жившие на Континенте.
– Вы не можете быть уверены в этом, леди Элизабет, – сказала Доррис.
Я не знала тогда, что ей ответить. В последствие я узнала многое, что моя мать, леди Унгвильда, скрывала от меня, и её предки происходили именно с полуострова, а не с материка. В зале в тот день горело несколько факелов, гораздо больше, чем в обычное время. Кроме того, теплился камин, поэтому за ужином я не чувствовала зябкости. Кто бы знал, что в тот день мне придётся ужинать совсем в другой компании и вовсе не в замке лорда Эдвина.
Факелы трещали, играя светом и тенью, отчего портрет леди Берты выглядел каким-то зловещим.
– Согласно нашим семейным хроникам она владела магией, подданные и слуги называли её «Колдуньей» и очень боялись, – сказала леди Доррис, разделываясь со своим куском мяса.
Я ела с большим аппетитом, потому что в дороге он становится необузданным, тем более, я была очень голодна.
– Ваши слуги прекрасно готовят.
– Я рада, что Вам понравилось у нас, – сказала Доррис, – и буду ещё больше рада, если Вы согласитесь погостить у нас ещё какое-то время. Мне одиноко в замке, а время рыцарских турниров и состязаний ещё не наступило. Мы могли бы стать хорошими подругами, верно?
– Простите меня, но мои близкие станут волноваться за меня, тем более, я недавно обручилась с лордом Эдвином Корнуольским.
Леди Доррис поморщилась:
– Мерзский старикашка! К тому же, его считают здесь предателем, прихвостнем короля Уэссекса.
– Как же я могу остаться у Вас, леди Доррис, если я принадлежу к «стану Ваших врагов»?
– Мне не кажется, что Вы влюблены в своего жениха. Наверное, Вас принудили дать согласие на это замужество, разве не так?
Её вопрос поставил меня в тупик, я была смущена подобной прозорливости хозяйки замка.
– Можете не отвечать, я знаю, что это так, – произнесла леди Доррис, – в таком случае у вас появилась хорошая возможность избежать этих уз. Разве Вы ни в кого не влюблены?
Я опустила глаза, подобные мысли никогда не приходили мне в голову. Что такое любовь, я не знала, но я могла видеть, какие чувства испытывала София к моему отцу.
– Нет.
– Как жаль, – вздохнула леди Доррис. – значит, у Вас всё ещё впереди.
Она покраснела:
– На будущий год я должна буду выйти замуж за лорда Хагена. Я видела его однажды на турнире в Кингстоне, и он показался мне очень милым.
– Вы, наверное, влюблены в него.
– Не знаю.
Я обратила внимание на то, что моя собеседница потупила взгляд.
– Я могу позвать цыганку, – сказала Доррис, – она погадает Вам. Вы бы хотели?
Я кивнула. В те годы всё таинственное и непонятное притягивало меня, хотя спустя много лет, если меня вернуть обратно в те времена, я не хотела бы знать своё будущее.
Цыганкой оказалась женщина средних лет в очень ярком платье со множеством золотых браслетов на руках. В её ушах были огромные серьги в виде колец. Войдя в залу, женщина поклонилась нам, затем попросила меня подойти к ней и протянуть свою ладонь. Улыбка леди Доррис могла воодушевить меня, хотя признаюсь честно, тогда я испытывала настоящий страх в своей душе.
