Как она и думала, в мужике тут же взыграл дух противоречия.
– Из-за того, что какая-то тупая баба решила дурной свой нрав показать, ничего я продавать не буду, не надейся.
– Дело твое. Но больше мне не звони, я все равно отвечать не буду. Надоело мне твое оплевывание терпеть. Все! – и она решительно отключилась.
Тут же снова раздался звонок от Михаила, но она отвечать не стала. Через некоторое время к ней зашла дочь с широкой улыбкой на довольном лице.
– Молодец, мамуля! – похвалила она ее, как выучившую уроки первоклашку. – Наконец отшила папашу как следует. Надеюсь, после этого он тебя хоть немного уважать начнет. Давно бы так!
– Что, он и тебе звонил? – вздохнула Галина, покосившись на смартфон в руках дочери.
– А как же! Велел тебе трубку передать, но я сказала, что если ты не хочешь с ним говорить, значит, на то есть причины. Причем очень даже уважительные.
– Спасибо, доча, – Галина облегченно выдохнула. – У меня больше сил нет с ним бодаться. А сюда он не приедет?
– Я уже девчонок предупредила, чтоб не говорили, где я живу. А если он меня про тебя будет спрашивать, скажу, что ты у своих знакомых остановилась, я их не знаю.
Галина нервно вытерла о платье вспотевшие ладони. Сопротивление властному мужу далось ей нелегко. И что проку, что Михаил ей вовсе и не муж? Нервничает она от этого ничуть не меньше.
Да, тяжело возражать, когда всю жизнь подчинялась, опыта вовсе нет. Да и характер мягкий, податливый, с таким нравом жить трудно. Ей об этом еще бабушка говорила. Хотя почему говорила? Она и сейчас ее размазней называет.
В ушах как наяву зазвучал бабкин хрипловатый голос:
– Хорошая ты девка, Галка, да вот только бесхребетная. На тебе ведь все, кто побойчее, как на кобыле ездят. Ты отпор учись давать, а то ведь заездят напрочь.
Галина резко оглянулась, будто кто-то мог стоять у нее за спиной, никого не обнаружила, и невесело рассмеялась. Да, бабушка всегда права, пусть даже понимаешь это далеко не сразу.
Пользуясь приоткрытой дверью, в комнату заглянула Клавдия Петровна.
– Не помешаю? Я собралась и уезжаю. Сестре уже сообщила, она ждет меня с нетерпением, – говоря о сестре, хозяйка тепло улыбнулась. – Такси сейчас подойдет, заглянула попрощаться.
– Счастливой дороги! – и мать и дочь повернулись к немолодой женщине. – И чтоб ваша сестра обязательно поправилась!
– И вам всего доброго, – не осталась в долгу Клавдия Петровна. – Надеюсь, все у вас будет хорошо! – и она лукаво подмигнула Галине.
Жилички проводили хозяйку до остановившего возле подъезда такси, помахали вслед и отправились обратно.
– Представляешь, мама, теперь мы здесь одни, никто нам не указ! – Влада радостно покружилась посредине комнаты.
Но тут же что-то вспомнила и печально поникла. Заметившая это мать осторожно спросила:
– Что у тебя не ладится, доча?
Влада растянула губы в фальшивой улыбке и бравурно заверила:
– Все хорошо и даже замечательно. С учебой все в порядке, крови и трупов я не боюсь, недостатка популярности у парней не замечала. В общем, все здорово.
Галина сочувственно покачала головой.
– Не хочешь говорить, не надо. Просто поверь – любовь проходит. Даже очень-очень сильная. Просто надо понять, что тебе нужнее.
Влада решила, что мать говорила о себе. Конечно, любая любовь скончается от водопада злопыхательства, которую на твою голову выливает любимый человек. Но у нее-то совершенно другое – ее-то никто не оскорблял! Яр и не говорил ей никогда, что она – единственная и неповторимая, других не будет, следовательно, никакого повода обижаться у нее вроде как и нет. Раз Ярослав предпочел другую, значит, не судьба.
