– Это у тебя, конечно, тоже какие-то мистические способности.
– Может быть, но уж прикинуться ангелочком – это вообще пара пустяков. Впишусь в ученики, а там дело техники.
– Рискуешь.
– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского.
– Да ни черта у тебя не выйдет.
– Вот посмотришь.
Сергей повертел в руках пустую кружку.
– Ну что, пошли?
– Ты иди, я ещё посижу.
– Как знаешь. Ну, тогда получается, что наши дороги расходятся.
– Ага.
– Ладно, ещё увидимся.
– Не пропадай надолго.
– До скорого.
– Пока.
Сергей подмигнул Седому и направился к выходу.
– Ты ещё услышишь обо мне, – прокричал он на прощание и скрылся за дверью.
– Коля, о Господи! – запричитала Татьяна. – Что ты наделал?! Очнись, очнись, Коля!
Татьяна упала на колени, обняла его и расплакалась.
– Только не умирай, пожалуйста, – шептала она сквозь слёзы. – Я не смогу без тебя, только ты меня держишь на этом свете. Слышишь меня, Коля?
Татьяна разрыдалась ещё сильнее и теперь только шептала его имя.
Тут она внезапно вспомнила, что надо вызвать скорую, и тут же подбежала к телефону. Татьяна с трудом набрала несложный номер и, растирая слёзы по лицу, сказала, что случилось, и назвала адрес. Затем она снова подбежала к Николаю Александровичу и начала тормошить его. Через несколько секунд, которые для Татьяны показались вечностью, Николай Александрович вздрогнул и сделал глубокий вдох.
– Коля, Коля, наконец-то! Господи, что ты наделал? – вновь зашептала Татьяна и посильнее прижалась к нему.
– Я понял, я всё понял, – еле слышно произнёс Николай Александрович. – Я не должен умереть, теперь я знаю, зачем мне жить… Он умрёт… Я его убью, убью, убью… Я обязан его убить.
– Коленька, что ты говоришь? Успокойся, пожалуйста. Сейчас приедет скорая…
– Я всё видел…
– Хорошо, хорошо, только не умирай.
– Я его убью…– ещё тише прошептал Николай Александрович и вновь потерял сознание.
Несмотря на то, что было довольно-таки холодно, и накрапывал противный дождь со снегом, зима всё-таки, Василий, Иван и Фёдор всё так же ходили по городам и деревням, помогая страждущим и наставляя всех на путь истинный.
Фёдор так до сих пор и не ушёл, всё время уговаривая Василия взять его хотя бы в ещё один город, но вчера Фёдор сказал, что этот день будет действительно последним днём, проведённым им с Василием, и что ему пора уже возвращаться домой и принести людям новую жизнь.
Странности в поведении Фёдора никуда не делись. Он во всех городах и всё время кричал, что пришёл новый мессия, и как бы Василий ни просил его не делать этого, всё равно Фёдор не сдерживался и то и дело покрикивал о нём, как о мессии, пророке и целителе.
В этом городе, как, впрочем, и во всех остальных, к Василию подходило множество народу, которым он обязательно помогал в их проблемах.
К вечеру на главной площади собралась довольно внушительная толпа, которой Василий объяснял непреложные истины и учил жизни. Впрочем, весь этот день не стоит того, чтобы о нём говорить, так как такие же вечера и такие же проповеди были у Василия чуть ли ни ежедневно. Люди, как и всегда, уходили с глубокой верой и с твёрдой уверенностью в правде жизни.
Фёдор же всегда стоял рядом и просто слушал, посматривая на людей, на лица тех, кто уже проникся и кто махнул рукой.
Наконец проповедь закончилась.
Солнце уже почти село, и Василий спустился со ступенек. Он с улыбкой посмотрел на Фёдора.
– Ну что же, Фёдор, нам пора прощаться.
