Павел разозлился, всё-таки этот урод ему очень сильно не нравился. Он повернулся к Боссу.
– Но мы имеем право на мессию, это оговорено в договоре об эксперименте. Вы обязаны нам разрешить…
– Иначе мы будем вынуждены обратиться в союз правителей Высших Миров, – добавил Пётр.
Вены на висках Босса вздулись, он был готов испепелить их взглядом.
– Вон вы как заговорили! Да если бы не мой сын, и ноги вашей здесь не было! Да кто вы такие? Тоже мне дух, ничтожные душонки этих неудачников! – Босс приподнялся с кресла и упёр руки в стол.
Пётр и Павел съёжились, ожидая чего угодно.
– Хрен с вами! Посылайте мессию, но знайте, если опять ничего не получится, я забуду про существование этого дурацкого эксперимента и вообще прикрою вашу лавочку.
Босс плюхнулся в кресло и обвёл их недобрым взглядом.
– Всё, можете идти.
Они слегка поклонились, естественно за исключением этого «красавчика», который всё-таки был с боссом на равных, так как состоял главой хоть и конкурирующей, но не менее важной конторы.
Выйдя из кабинета, Пётр облегчённо вздохнул и вытер пот со лба.
– Вот это ты, Паш, отчебучил!
– Что?
– Угрожать Боссу!
– А что ещё оставалось?
К ним подошёл конкурент.
– Ой, ребятки, ничего-то у вас не выйдет, можете попрощаться с вашими любимчиками и со своими регалиями, – он вновь ехидно хихикнул и ушёл.
– Как же он меня бесит… – процедил Павел.
– Знал бы босс, что он хотел совратить его сына…
– Кстати о регалиях, протри, наконец, свою шляпу, а то она уж совсем не блестит.
– А ну её, – Пётр махнул рукой, и они пошли в теперь уже общий кабинет.
Василий всю дорогу думал о сказанном. Он пытался понять, неужели все люди такие? Неужели все думают так же, как и они?
По пришествии домой Василий «крепко задумался в вопросе о правде».
За ужином он захотел узнать мнение матери.
– Ма, вот я сегодня разговаривал с Саньком и Михалычем и хотел бы теперь спросить тебя.
– Ну, спрашивай.
– Как по твоему надо жить?
– Эх, Вася, все люди, как люди, живут, работают, а ты всё какие-то философские вопросы решаешь. Тебе уже почти двадцать четыре года, а ты всё ещё какой-то ерундой занимаешься.
– Это не ерунда.
– Пора бы уже и жизнь начать обустраивать.
– А что значит обустраивать?
– А то и значит. Вон, Владик с пятого этажа, хорошо ж живёт, а ведь ему всего двадцать два. В таком возрасте, а уже важный человек, бизнесмен.
– Да не бизнесмен он никакой, а обычный бандит.
– Бандит, не бандит, а вон какие деньги зарабатывает, ездит на БМВ и собирается новую квартиру покупать.
– А как ты думаешь, кто правильно живёт: этот Владик или Александр Степанович из соседнего подъезда?
– Александр Степанович? Это тот врач что ли, глазник?
– Он самый.
– Конечно же, Владик. Александр Степанович вообще дурак, взятки брать не любит, машину себе так и не купил. Этак он, как в этой своей квартирке родился, так в ней и помрёт и даже на гроб денег не будет.
– Но ведь он врач, он людям зрение возвращает, делает доброе дело, а Владик наоборот только отнимает.
– Он не бандит, у него фирма.
– Знаем мы эти фирмы.
– Зато он живёт припеваючи, не то, что твой Александр Степанович.
– То есть, по-твоему, лучше под себя побольше нагрести, чем другим помогать?
– Да кому нужна эта твоя помощь?
– Но нельзя жить только ради себя.
– Вася, запомни, сейчас не то время, чтобы о ком-нибудь заботиться, думай только о себе, люди не прощают добра, а то ведь так и помрёшь в нищете. Если хочешь хорошо жить, не оглядывайся по сторонам.
