Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV - страница 4



Я убежал что было сил.

«Горький кофе колумбийский…»

Горький кофе колумбийский
Офицер сосёт австрийский
Третий рейх кончается
Вдруг бомбят ночную Вену
И в пирожные, и в стену
British shell втыкается
Рыжий злой английский парень
Королеве благодарен
За штурвалом лыбится
Вся Германия в руинах
И в воронках и в морщинах
В четвертушках, половинок
Зданиями дыбится.

Люди в кепках

Мир был прост пред Первой Мировой:
Пышные короны у царей
Сбруи драгоценные, конвой,
Ротшильды, всяк финансист – еврей,
Каски и высокие фуражки,
Гретхены, смиренные Наташки,
Биллы, Гансы, Вани-замарашки…
Армии как псы, всяк пёс – цепной.
Но когда счёт трупов под Верденом
(Восемьдесят тысяч трупов в сутки!)
Мир уверил, что по этим ценам
Смысла нет держать вас, проститутки!
Бросились свергать их, свирепея,
Русские, германцы, солдатня…
Выдирать царей из Эмпирея,
(Жаль, что рядом не было меня!)
Жилистые, страстные солдаты,
Обменяв шинели на пальто
Были им пальто коротковаты,
Кепки впору были им зато…
Людям в кепках крепко надоели
Люди в котелках и шишаках
Балерины их, все их фортели
Пьяные Распутины в соплях
Все князья великие в усах
Кайзер, канцлер, хруст в воротничках…
Вышли люди боевого склада
Младших офицеров племена
Кепка покрывала как награда
Их мужами сделала война
Вышли и сказали: «Так не надо,
С нами обращаться, куль говна!»
Взяли револьверы и винтовки,
Сбросили на землю трёх царей
Ленин, Гитлер были им обновки —
Вышедшие из простых людей…
Лишь английский плебс лицом о лужу
Все другие хорошо успели
Вышли те, кто с пулемётом дружит
Пулемёты выдавали трели…
Мясники, литейщики, артисты,
Вышибалы и торговцы жестью
Криминал, студенты, журналисты
Навалились все ребята вместе…
Власть схватили. Котелки бежали
Шишаки и аксельбанты тоже
Кепки управлять Европой стали
В Дойчланд и у нас провозглашали
Власть такую, что мороз по коже…

Ф

Желе взбивать в твоей щели,
Вонзивши в устрицу орудье…
Любили молча, как могли
И я сжимал твоё безгрудье…
Тянул соски, топтал, валил,
Опять топтал, в щели взбивая…
«Ну ты, Фифи! Ну ты…» и бил
И бил тебя не уставая.
Возможно королев страшит,
Комар, вколовшийся в предплечье,
Тебя, моя Фифи, смутит,
Ну, разве если искалечу…

«Есть ли у Фифи моей любовник…»

Есть ли у Фифи моей любовник?
Муж-то точно есть, я это знаю
Ходит ли ещё в один терновник,
Где ей натирают двери к Раю?
Трёх ты получается счастливишь?
Ну и сучка, ну и вертихвостка!
Нет, ты мне, Фифи, не опротивишь,
Но ты что, маньяк сего отростка?
У тебя чего, зуденье в ляжках?
Я готов тебе себя удвоить…
Нет, мне ну совсем не будет тяжко
Лишь бы угодить тебе, милашка,
Чтобы твою письку успокоить…
Брось свои вреднейшие привычки.
Кобелей накапливать, красотка,
Собирать в горсти уды, как спички,
У тебя в щели там что, чесотка?

Ф

Я подарю Вам динозавра
Окаменелый позвонок
Чтоб вспомнили меня, кентавра,
Дрожащего у вас, меж ног
Какая страшная мошонка!
Какой крутой, свирепый рог
А Вы, Вы хрупкая девчонка,
Мой сладкий яблочный пирог…

«Трусы Фифи лежат на стуле…»

Трусы Фифи лежат на стуле
Их двое… позабыла ты
О, как бы ветры не продули,
Тебя, исчадье наготы!
Когда они со свистом входят
О, ветры, между ног девицы…
Девицы могут простудиться
И никого тогда не родят…
А вот ещё set back другой, —
На нежной коже, там внутри
Вскочить вдруг могут волдыри
И помешают нам с тобой
Иметь ряд важных отношений
(Ну, в виде половых сношений…)
Поэтому, вернись! Трусы!
Но уж уехала подруга
Завернутая в джинсы туго
(Воображаем хвост лисы…)

Землетрясение на Гаити