Поломанные цветы - страница 10

Доктор прошла к своему столу, присела и представилась, предложив нам расположиться, где будет удобно. Я сел на стул возле двери на случай попытки побега кого-то из детей, а Ника с мамой немного ближе к доктору. Мальчишки бегали то к маме, то ко мне, то залезали на стулья.

Евгения Ивановна Капранова оказалась доцентом кафедры детских болезней и имела огромный опыт работы с детьми с различными расстройствами. Её взгляд был холодным и цепким, и, казалось, она подмечает каждое движение уже начавших суетиться детей. С каждой минутой я ощущал все большую уверенность, что этот специалист знает свое дело. Собирая анамнез, она неотрывно следила за детьми, и ее спокойный тон помогал сосредоточиться на ответах. Создавалось ощущение, что время замедлилось и потекло неспешным потоком, как облака в безветренный ноябрьский день. Спустя 15 минут началось планомерное обследование отдельно каждого из детей: доктор сначала осмотрела полностью Антона, раздев до трусов, пропальпировала и внимательно изучила кожный покров, сделала замеры всего тела. Затем точно так же осмотрела Германа. Она наблюдала за поведенческими реакциями мальчиков, слушала их невнятную речь, следила, как они общаются друг с другом и с нами, периодически задавая нам вопросы и записывая что-то в своей тетради.

Хорошо, что с нами была Никина мама, которая значительно дополнила картину состояния мальчиков, особенно как они себя ведут в наше отсутствие. Да и в целом, озвучивала то, что у нас с женой просто-напросто вылетело из головы.

Завершив обследование, Евгения Ивановна подробно рассказала о том, что происходит с нашими детьми. Не будем расписывать всех подробностей, но если сказать просто, то у мальчиков была нарушена работа сосудов и нейронных связей головного мозга, при этом у каждого в разной степени и с разными последствиями, это сказалось и на способности к освоению речи, и на принципе восприятия вербальной информации, повлияло на память, а также на способность сосредотачивать внимание в течение продолжительного времени и на возбудимость. После этого доктор объяснила варианты дальнейшего развития ситуации и рассказала, что нас может ожидать, если мы встанем на трудный и долгий путь их лечения.

Пока я ее слушал, у меня не возникло ни малейшего сомнения, что она именно тот человек, который сможет принести максимальную пользу в исцелении наших мальчишек. То, что лечение будет довольно дорогим, стало понятно сразу, но меня это не волновало, я готов был сутками работать, чтобы обеспечить детей всем необходимым, лишь бы улучшить их состояние. Евгения Ивановна поведала еще и о том, что нас может ожидать в борьбе за здоровье детей со стороны государственных учреждений и общества, в чем впоследствии оказалась абсолютно права.

– Вашим детям не подходят обычные группы в детском саду. Есть специальные группы лишь в некоторых садах для детей, которым требуется повышенное внимание и обучение. Я бы могла порекомендовать вам поискать логопедические группы, но в вашем случае это мало поможет. Вам нужно искать группы для детей с ЗПР – с задержкой психо-речевого развития. Они отличаются тем, что в них особое внимание уделяют занятиям с дефектологом. А вам нужен именно такой специалист. Я, правда, не помню, с какого возраста берут в такие группы, по-моему, даже ваш Антон еще маловат.

– А как попасть в сад с такой группой?