– Не бойся, Кир. Они совершенно точно не разведутся, – сказала она просто, и было в ее словах столько уверенности, что он забыл про слезы и уставился ей в лицо, прекрасное в своей безмятежности.
– Почему? Откуда ты знаешь?
– Твоя мать – очень умная женщина. И поверь, она крайне ценит тот уровень достатка и комфорта, который ей обеспечивает мой брат, твой отец.
– Но зачем тогда этот козел, с которым она целовалась?
Инесса рассмеялась и поворошила волосы у него на голове. Кирилл не любил этот жест, но сейчас стерпел, потому что ему было важно понять.
– Для приключения. Любой женщине хочется быть желанной. Хочется, чтобы за ней ухаживали, ее добивались. Ей хочется романтики, а еще привкуса риска. Совсем небольшого, чтобы не стало по-настоящему страшно. Твоя мама засиделась дома, ей скучно, вот она и устроила себе маленькое приключение. Поверь, ничего серьезного.
– То есть ты об этом знаешь, – догадался Кирилл. – Ты в курсе про этого мужика, поэтому-то и уверена, что мама не уйдет к нему от папы.
– Не уйдет, потому что твой отец – директор крупного завода, а этот человек – тренер, фактически учитель физкультуры. Это не любовь, а интрижка, которая скоро закончится. Правда, скорее всего, ей на смену придет какая-нибудь другая.
– А у тебя тоже есть интрижка? – догадливо спросил Кирилл. – Тем более что мама и папа ровесники, а дядя Леша намного старше тебя. Тебе, получается, тоже нужен риск и приключения?
Тетка рассмеялась и снова потрепала его по голове.
– Мне – нет, – сказала она, вдруг став серьезной. – Во-первых, потому, что таких мужчин, как Алексей, больше нет. Мне и в голову не придет ему изменять, потому что рядом с ним все мужчины кажутся мне лилипутами, мельтешащими под ногами у Гулливера. Читал?
Кирилл машинально кивнул.
– А во-вторых, все свои приключения на задницу я в этой жизни уже получила. Наигралась досыта, – в ее голосе вдруг появилась непонятная Кириллу горечь. Он снова посмотрел тетке в лицо, но она отвернулась, и оно оказалось закрыто полями ее невозможной шляпы. – Так что мне больше не надо ни риска, ни острых ощущений. Мне ничего и никого не надо, кроме моего мужа.
– Тетя Инесса, но это же подло. То, что делает мама. Подло по отношению к папе.
Она повернулась и теперь смотрела Кириллу прямо в лицо, не отводя глаз.
– Не знаю, поймешь ли ты то, что я сейчас скажу. Но если нет, то просто постарайся запомнить. Видишь ли, мой мальчик. Любой человек неидеален. Все мы делаем в этой жизни ошибки. Все принимаем непростые решения, способные кого-то задеть или обидеть. Все! А потому не имеем никакого права судить за них других людей. А уж казнить – тем более.
– Так уж и все, – позволил себе усомниться двенадцатилетний Кирилл. – И ты? И дядя Леша?
– И я. Никто не может меня осудить за мои ошибки больше, чем я сама себя казню. И дядя Леша. Он, чтобы жениться на мне, ушел из своей первой семьи. В результате, он счастлив, и я тоже. Но это счастье построено на чужом, украденном. Я хотела быть счастливой и разрушила чужую семью. Твоя мать тоже просто хочет быть счастливой, при этом ничего не разрушая. Так что я не могу ее судить. И ты не суди. Хорошо?
Кирилл тогда пообещал, что не будет. И мама до сих пор не знала, что он в курсе той давней истории, а потом еще парочки, которые, права была тетка, действительно случились. И к недостаткам других людей он, исполняя завет Инессы, всегда относился легко. И, признаться, не очень понял, почему же это она так сильно разгневалась на него, что фактически отказала от дома.
