Этот заказ на статью, если он его всё-таки не отменит, бросив играть со мной в кошки-мышки, станет самым нервозатратным заданием в моей жизни…
Утро я провела, тщательно готовясь к новой встрече с хозяином дома. Сделала всё возможное, чтобы не провоцировать его на новые двусмысленные шутки и манёвры. Оделась максимально непритязательно — в видавшие виды джинсы и мешковатый свитер. Волосы скрутила в дульку на самой макушке.
Очевидно, он предполагал, раз выглядит сногсшибательно, то любая просто мечтает забраться к нему в постель, а я — одна из тех, на кого его чары непременно подействуют. Что ж, пусть воображает. Может, мне его заблуждение даже на руку.
Но вот дарить ему возможность лишний раз надо мной издеваться я не собиралась.
Он ведь на работу меня нанял. Помочь ему восстановить своё реноме?
Ладно. Александра Ковалёва попытается исправить то, что натворила Жанна Смехова. Но стараться при этом не обещает. Он этого не заслужил. Он не заслужил оправданий.
Мой энтузиазм, правда, основательно сдулся, когда я спустилась в столовую и узнала, что Разумовский слишком занят для совместного завтрака, да и вообще слишком занят.
Поэтому после моего одинокого кофе и божественно вкусной овсяной каши с фруктами меня перенаправили в кабинет какого-то хмурого, крепко сбитого усача. Тот посмотрел на меня безо всякого выражения и пробасил:
— Помощница новая?
Я кивнула:
— Саша. Здравствуйте.
Усач приподнял кустистую бровь и кивнул:
— Очень приятно. Ростовский. Геннадий Сергеевич. Но можно просто Ростовский. Можно просто Геннадий. Можно даже просто Сергеевич.
Я хмыкнула. Мужик с юмором, да? Может, ещё и поладим.
— Хорошо, Геннадий Сергеевич. Скажите, а меня зачем к вам привели?
Мой новый знакомый поправил галстук и пожал широченными плечами:
— Ну, меня в общем-то ввели в курс дела. Тебя Давид нанял статью про него написать.
— Ага. Что-то вроде того, — пробормотала я, вспоминая условия и обстоятельства «найма».
— Ну вот. А я его правая рука по многим вопросам. Многое про него знаю. Буду твоим источником информации.
Я захлопала ресницами:
— Погодите, он что, меня на вас решил спихнуть?
То есть он ещё и огородиться собрался? Некогда? Слишком занят? Напиши про меня что-нибудь эдакое, а я в сторонке постою?
— Ну, почему сразу «спихнуть»? Просто Давид — очень занятой человек. Он на подобное время тратить не будет.
— То есть… то есть вообще? Он меня вам с концами вручил?
Ростовский заколебался:
— Твоими словами это звучит как-то… жестковато.
И это говорит мне правая рука кровожадного Разумовского.
Я пожевала нижнюю губу, пытаясь максимально отстранённо оценить ситуацию. То есть он меня вчера промурыжил, припугнул неусыпным присмотром, закидал вопросами, дав понять, что рано или поздно вытянет из меня все ответы, и… откланялся? Чтобы в любой удобный ему момент подкрасться исподтишка и вновь на меня наброситься? Чтобы я и знать не знала, когда он новый удар нанесёт.
Он, видите ли, дела свои делает, а я ему хвалебные оды слагать должна — дистанционно.
Мол, знай своё место, Сашенька, ты здесь никто и ты мне должна. Отрабатывай.
— Спасибо вам, Геннадий Сергеевич. Пока у меня только один к вам вопрос — где сейчас обитает мой новый босс Давид Александрович?
— Он у себя, на втором этаже, в кабинете. А… зачем?
— Срочный, неотложный вопрос появился к работодателю, — процедила я и направилась к выходу из кабинета.
