— К чему ты клонишь, говори же скорее, — сжала кулаки, теряя терпение.
Нянюшка сглотнула.
— Вы косы-то отрежьте и мужскую одежду наденьте, и никто вас никогда не признает.
Я смотрела пристально и долго на няню, осмысливая сказанное. На мои губы медленно наползла улыбка.
— Дори, ты молодец! — наконец, выдохнула я.
Она рукой махнула.
— Да что вы! Я бы никогда такого вам не пожелала, но… Сальмос погубит вас, — дрогнул её голос, а на глаза набежали слёзы.
Я повернулась к ней и склонилась.
— Найдешь одежду подходящую? — шепнула.
— А как же. Если уходить, то сейчас, пока этот зверь не проспался…
— Вот и поторопись, — подмигнула я.
Она убежала, а я осталась одна. Повернулась к зеркалу и взяла со стола ножницы, вдохнула. Матушка любила мои волосы, они у меня до поясницы, густые красивые медные волны. Я неспешно расчёсывала их, напевая древнюю, как сама Дева, песню, что передавалась от женщины к женщине. А потом, отложив гребень, взяла тёмную с золотистым отливом прядь и потянулась за ножницами. Отрезала не слишком коротко, чуть выше плеч. Взяла следующую. Пряди мягко падали на пол.
Вошла с тряпьем нянюшка и, застыв, побледнела.
— Ох, грех мне, грех… — вновь запричитала она.
Я смотрела на себя в зеркало.
— Не слишком-то я похожа на юношу, слишком большие глаза и брови женские, — подумав немного, я напустила на лоб пряди и сделала челку, чтобы та закрывала брови и глаза. — Ну вот, — улыбнулась я, — совсем другое дело. Спасибо тебе, — повернулась к женщине.
Глянула на одежды.
— Это моего племянника, ему пятнадцать — вам как раз будет...
Я прошла, взяв длинный лоскут, вопросительно глянула на женщину.
— …Этим грудь обернуть, — объяснила она.
— Помоги, — решительно попросила.
Стягивать рёбра было больно — раны на спине загорелись огнём, я искусала все губы, пока закончили.
— Вы одевайтесь, а я вещи соберу и мази положу…
Я кивнула и, взявшись за полотняную рубаху, принялась одеваться. Закончив, повернулась к Дориан, сжимая пальцами широкие длинные рукава. Слишком велико, но оно и лучше — скрывает все избы тела.
— Ох, не признать, госпожа.
Я забрала котомку и плащ, прошла к шкафу. Принялась собирать ценные вещи, пока нянюшка подметала локоны с ковра и бросала в тлеющий камин. Собрав всё, я приблизилась к ней.
— Дева пусть сохранит вас… — дрогнул её голос.
— Мне только выбраться отсюда, — проговорила я. В голове смутные, но всё же были планы. Главное — оказаться подальше от Саймоса, а потом я придумаю как вернуть своё имя и дом. — Я обязательно вернусь, — прошептала и утешительно погладила женщину по спине. — Береги себя, Дори.
— Не волнуйтесь за меня, госпожа, вы берегите себя… — она всё же заплакала.
— Мне нужно идти, — сглотнула я, отстраняясь.
Няня проводила меня потайным ходом, предназначенным для слуг.
Ледяной туман скользил по ногам, заставляя ёжиться. Я вгляделась в темноту и пошла вдоль стены прочь от дома, подкрадываясь к задним воротам. Там была лазейка, о которой не знал никто. Воспользовавшись ею, я оказалась в сырых зарослях можжевельника. Вскоре я вышла на дорогу…
…До столицы я добралась на рассвете. Торговая площадь постепенно оживала, торговцы открывали лавки, поднималась суета. Я бродила по рынку, пытаясь найти ювелирную лавку, где можно обменять украшения на деньги. Но меня принимали за бродягу, никто не воспринимал всерьёз.
— Гляди куда идёшь, раззява! — носильщик жёстко отпихнул меня со своего пути.
