Понедельник. № 6 - страница 3



Чистым помыслам сложно душою нагой соответствовать,
И похмельем любви к нам приходит за это страдание…

«Заполняю осмысленными иероглифами любви…»

Заполняю осмысленными иероглифами любви
Твою напряженную душу, словно страус
Прячущую голову в песок быстротечного времени…
Тихо поет Синатра… кофе… я молча каюсь,
Что вел себя, как спортивный болид, убегая от тьмы.
Болит? Нет, уже весело мне, поверьте,
Весело и легко, как пузырьки в шампанском,
Улетают дни… Где та девушка в красном?
Где те глубокие, разноцветные сны?
Новый год пригубив, слышу зовущий запах весны…
Ору, как помоечный кот, от страсти…
Мы были друг с другом враждебно честны,
Мы рвали зубами на части счастье…
Мы были любовью напряжены,
И каждый хотел над другим своей власти…
Сегодня, выпив кислого яда прозрения,
Выстреливаю угловатые, как подросток, стихотворения…
В никуда… никуда, на иврите – конечная точка…
Все… пробел… кончились пули слова,
Рассыпалась бисером рванная нестихотворная строчка…
Ты, как всегда, оказалась права…
Я снова рву письмо к тебе в клочья…

«Они оба смотрели в окно…»

Они оба смотрели в окно.
У него шел холодный злой дождь.
У нее было солнце и лето.
Они жили вдвоем на планете
Под названием Наша Любовь…
Жили в разных местах и эпохах,
Жили с кем-то и жили отдельно.
И порой одному было плохо,
Он был с ней… только в разных постелях…
Одиночество свило гнездовье
В его пыльном захламленном доме.
Он смотрел в серый дождь и безвольно
Плакал вслед… Потому что был в коме…

«Хочется наблюдать дождь, в теплом гнездовье пледа…»

Хочется наблюдать дождь, в теплом гнездовье пледа,
Чувствуя рядом родное бедро, есть колбасу с хлебом.
Чай в подстаканнике, кислый лимон, жёлтое полнолуние,
И та, в которую я влюблен, маленькая колдунья.
Я прихожу в пустой пенал студии обитания,
Гневно мне кот с порога орал о недостатке внимания.
Дождь за окном, словно хладный труп, бьется в стекло оконное.
Интеллигентно и как-то вдруг воняет ведро помойное.
В пледе завернуто не со мной, теплое нежное прошлое.
Я возвращаюсь один домой… Рама лица перекошена…
Пива пушистая пена… Пью… Пачкаю словом бумагу.
Я никого больше не люблю… Кроме мохнатого гада…

«Не удерживай солнце, сожжешь ладони…»

Не удерживай солнце, сожжешь ладони,
Не удерживай счастье, сожжешь и душу.
Не удерживай скорбь, в квинтэссенции боли,
Только ты можешь жизнь от отчаянья рушить.
Не кляни тех, кто мучил тебя надеждой,
Будет лучше прожить до конца в бусидо.
Пусть не будет уже ничего, как прежде,
Ты скажи лишь с улыбкой за все спасибо…

«Сквозь беспощадных лет унылый бег…»

Сквозь беспощадных лет унылый бег,
Мужей меняя, покупая соль,
Встречала в ожидании рассвет,
Хотя была Мариной… Не Асоль…
Михайлов Стас, как дрозд, пел по утрам,
В шкворчании глазуньи и кота.
Ты разгоняла утренний туман
По-прежнему его еще ждала…
Где постаревший, разжиревший принц?
В чужом краю, забыв давно мечты,
Он хлебным мякишем кормил на море птиц,
Высматривая парус, как и ты…

«Мой город, словно старый трансвестит…»

Мой город, словно старый трансвестит,
В вечерний макияж цветных теней,
Одет, и под дождем унылым спит.
В уютной неподвижности своей,
Ему лень шевелиться и спешить.
Он просто есть, нейтральный для людей.
И нам лишь остается только жить
Во влажной сути долгих зимних дней…

«Не умея любить, говорим невпопад о любви…»

Не умея любить, говорим невпопад о любви,
Не умея понять, мы не слушаем чувства других.
Не умея простить, остаемся все время одни,