– А что такое истина?
Галилеянин развел руками и стал говорить о созревании истины в душе верующего и что она доступна людям, достигшим высокой степени познания духа.
Прокуратор был разочарован. Чуда не произошло, и он сразу потерял к этому вопросу интерес.
– Каково твое отношение к священнослужителям и к храму, который ты, как следует из документов, собрался разрушить?
Галилеянин встрепенулся, от его обреченности не осталось и следа, глаза загорелись, тело напряглось.
– Да это же паразиты на духовном теле Отца моего. Левиты, спекулируя на его заветах, убеждают верующих, что посредниками меж людьми и богом могут быть только они. Любой иудей, где бы он ни жил, каждый год обязан пожертвовать храму дидрахму, и каждый обязан в течение жизни лично принести жертву в храме хотя бы один раз. Хорошо устроились, живя в неге и не зарабатывая хлеб в поте лица своего! Я же говорю: каждый верующий может обратиться к Отцу небесному нашему сам, и для этого совершенно не нужен храм Иерусалимский. Воистину это ловушка для душ человеческих, связанная с материальными приношениями, жертвенными животными, которых в итоге племя левитов и съедает – в городе продается только кошерное мясо. По своей прежней наивности я верил в силу слова и духовного начала. Сейчас я понимаю: слово не может повлиять на многотысячное племя, сплоченное только личными интересами, да еще если речь идет об отказе от жизненных благ. Один, два человека от них могут отказаться, но все племя левитов – никогда. Но понимание пришло ко мне слишком поздно, после совершения мною серьезных ошибок. Вчера в состоянии невменяемости я стал гнать торгующих из храма и кричал, что они, левиты, устроили из храма божьего торжище, что они всюду ищут выгоду и готовы продать ради этого веру отцов наших, и потому всех их нужно выгнать из храма вон. Мною совершена серьезная ошибка. Она да трагические события предыдущего дня и должны привести меня к гибели. Вот тогда и схватила меня дворцовая стража за нарушение порядка. Сейчас я не удивляюсь фантастическим обвинениям синедриона – они видят во мне непримиримого врага; к таким же выводам могут прийти и другие – пример заразителен.
Галилеянин как бы осекся. Впрочем, главное он сказал.
Но прокуратор задавал уже новый вопрос:
– Как ты относишься к власти кесаря?
Ответ последовал незамедлительно:
– Все от Бога, Отца нашего небесного. Богу – Богово, кесарю – кесарево.
Прокуратор повернулся к актуарию.
– Изложи наше мнение, Нумизий Руф.
Актуарий вышел вперед и прочитал подготовленное решение суда. Заслушав мнение сторон, суд прокуратора пришел к следующим выводам:
– Римским властям нет дела до нарушения галилеянином порядка в Иерусалимском храме, нет дела и до того, как молиться и понимать каноны веры, а также и до роли левитов и первосвященников в иудейской церкви. Обвинения в том, что подсудимый стремится стать царем иудейским и создать в земле иудейской царство небесное, не имеют в документе юридической доказательности. Установлен факт лояльности галилеянина к власти кесаря. Причины волнений среди населения в Иерусалиме приведены без должного анализа. Если отрешиться от предпасхальных приготовлений, как это удалось члену синедриона Озания, можно сделать предположение о стремлении толп иудеев, направляющихся в Иерусалим, уничтожить военные римские подразделения, находящиеся в городе. Данное дело в том виде, в каком оно представлено в преторию, касается юрисдикции или синедриона, или тетрарха Галилеи Антипы Ирода.
