А бывшие плодородные места, где производилась еда для пришельцев, пустовали. Год почти. После их обнаружили возвращенцы, начали вновь осваивать. Но год внезапного сокращения снабжения не остался незамеченным хозяевами: они поставили несколько «куполов устрашения» в крупных городах и посёлках. Для вразумления хватило по одному сеансу с изменёнными. Подобного рода информация разлетается быстрее мысли. Местные уточнили только, когда, сколько, где и кому поставлять. В оставшихся целыми государствах распределили налоги, сборы и подати, в свободных зонах стали жить независимые трудяги, а страшные купола так и остались неубранными. Наверно, для памяти.
Вот так – отнесись, как пожелаешь. Можно вообще забыть, поскольку северных царств это не коснулось. Кроме разве одного временного неудобства для Степного царства в основном.
Когда по приказу южных владык их военные корабли начали в Синем океане захват беженцев для сдачи пришельцам, поток спасающихся повернул на север и запад – дальний юг вообще не предлагал известных земель. Высаживающиеся на сушу переселенцы, а для них – чем раньше пристать к любой безопасной земле, тем лучше, начинали осваиваться. И что это означает для состоятельных-то людей? Хорошо, если прихвачена с собой прислуга, охрана – хоть примитивно, но можно обустроиться, найти подножный корм. А если нет? Вот – торговец одеждой, не бедный, жена – светская барыня, пятеро детей мал-мала меньше. Что он делает в рыбацкой деревне – крупных портовых городов, таких, как на юге, тут нет. Снимает хижину или угол в таковой – это если повезёт! Платит некоторое время за крышу, еду… А дальше что – деньги и драгоценности не вечны, поставщиков одежды не видать, чтобы лавочку открыть. Своими руками с наличием рук супруги – только товар лицом показать, да деньги пересчитать – всё! В прошлой жизни этого хватало, но она канула неведомо куда, та жизнь.
Сколько таких? Тысячи три общим числом к берегам Степного царства явилось. Намного меньше проследовали северней – в Лесное. Кто они для местных жителей? Пострадавшие – это не обсуждалось. Пусть не бедные, но беженцы, которым по всем канонам и традициям следовало помочь. Помочь, но уж никоим разом не сажать себе на шею. Чего очень хотелось многим прибывшим – именно сесть кому-то на шею! Образ жизни такой был, менять его что за повод – вынужденное переселение? И тут есть, на ком разместить телеса. Так они думали. Местные не поверили – на первое время и разместим, даже кормить будем, так здоровые же люди, либо работайте, как все – по способностям, либо платите – по возможностям, либо…
Первый вариант устроил мало кого – в основном охрану и прислугу, второй не устроил никого, вот третий – заманчиво! У него был один недостаток – никто не знал, что это такое. В конце концов, степняки сами, опасаясь беспорядков и оберегая свои шеи, придумали. Они предложили беженцам переправить их караванами в западные земли, где располагались государства с более привычным для переселенцев образом жизни. Никто не собирался наживаться на беде: оплата требовалась только для корма животным и на питание караванщиков – излишней благотворительностью тут тоже никто не был обременён.
За зиму и весну перед проявлением щедрости пришельцев, лесной и степной берега от бездельников освободились полностью.
И что означал для Лесного царства факт резких перемен на юге? Легкомысленных не было, поводов к размышлениям – хоть отбавляй. Главный, традиционный, которому верили безоговорочно – голос звёзд. Они продолжали единодушно, включая Олегов Коготь Рыси, предупреждать об опасности. Причём – растущей опасности! Не забывали упомянуть и о призрачной защите. И неожиданная «доброта» пришельцев настораживала: захватили и продолжают захватывать огромные территории Геренты – кто знает, на чём остановятся, и остановятся ли вообще. Дело-то не только в настоящем времени. Правнукам желать подневольной жизни не будешь. И оставленные «купола изменений» тоже не очень соответствуют мирным намерениям – такие резервные точки для организации будущих атак…
