Один из них принадлежал Рэю:
— Где девушка? — он говорил холодно, цедя сквозь зубы каждое слово, но даже на расстоянии я чувствовала ярость, что расходилась от него во все стороны.
— Сбежала твоя дура!
По голосу я узнала верзилу, что лично утащил меня в лес. Урод!
— Ага, — тут же начал поддакивать хозяин таверны, — стоило тебе уйти, как она выскочила следом. Я даже сказать ничего не успел! Такая прыткая.
— А я даже увидеть ее не успел, — гнусаво пожаловался еще один голос.
— И я, — поддержал еще один незнакомец. Да сколько их там?!
Рэй тяжело вздохнул:
— Я еще раз спрошу и хочу получить правильный ответ. Где. Моя. Спутница?
— Ты не слышишь, что ли? Улетела твоя птичка. Думаешь, ей нужен простой солдатик? Дождалась, когда ты оставишь ее без присмотра, и дала деру. Наверное, жуть как рада, что избавилась от тебя…
Я прижалась к стене и слушала, как меня поливают грязью, пытаются убедить, что бросила, сбежала. Мерзавцы! Хуже зверей. Я была готова рыдать от обиды, но не спешила выходить из укрытия. Мне было важно, что скажет Рэй, поверит он грязному вранью или нет. Я должна была это услышать.
— Она не могла уйти.
— Вот ты дурак упрямый. Говорю ж тебе — ушла, — нарочито медленно повторил хозяин, — убежала. Да так, что пятки сверкали. Хочешь — иди ищи. Далеко не могла ускакать… наверное.
— Мне обыскать вашу вонючую деревню?
— Обыскивай, солдатик, обыскивай. Раз не веришь нам.
— Не верю. И без нее никуда не уйду, — просто сказал он, а у меня внутри все оборвалось, от ошеломляющей нежности, затопившей меня с ног до головы.
Прятаться в тени больше не имело смысла. Подобрав грязные юбки, я бросилась внутрь:
— Рэй!
Верзила, до того вальяжно сидевший за столом, при моем появлении вскочил на ноги; из потных лап хозяина выскользнул стакан и с дребезгом разлетелся на осколки; остальные тоже подобрались, уставились на меня, как голодные псы на кусок мяса.
***
— Маш? — тихо произнес Рэй, ожидая пояснений. При этом на меня он не смотрел, а следил за присутствующими.
— Это он меня вытащил из комнаты! — я обличающее кивнула на верзилу. — Связал, кляп в рот запихал и на пару с подельником в лес утащил.
— Врет, — громила смачно сплюнул сквозь зубы и глянул на меня так люто, что мороз по коже прошел, — наговаривает твоя курица.
— Этот, — ткнула я пальцем в сторону хозяина притона, — обещал их прикрыть. Они сказали, что оставят меня себе, а если буду плохо вести себя, то бросят в яму. Без еды. Чтобы шелковая стала.
Я вцепилась в локоть солдата и жаловалась, как маленькая, шмыгая носом и растирая слезы по щекам.
— А еще это они выпустили выжл! Специально, чтобы избавиться от тебя.
— Иди наверх, Маша…
— Но… — мне было страшно отступить от него даже на шаг.
— Собери вещи, — Рэй задвинул меня себе за спину, — и-ди.
— Никуда она не пойдет! Думаешь, мы отдадим тебе живую здоровую бабу? — верзила взял со стола клинок, перемазанный бурой кровью. — Она наша.
— Иди, — с нажимом сказал Рэй, подталкивая меня к лестнице, — не надо тебе… на это смотреть.
Его взгляд, как никогда серьезный, пробирал до самых костей, и я послушалась. Кротко кивнула и побежала вверх по ступеням, протиснулась в комнату сквозь узкую щель — старый комод все еще преграждал путь — и начала метаться из стороны в сторону, собирая наши скромные пожитки. Огонь в камине давно погас, лампа едва тлела, и от этого было еще страшнее и неуютнее.
