– Мы в прошлом твоего мира? – шепнула догнавшая меня наставница, взяв под локоток.
– Угу. Верно мыслишь, – я тяжело вздохнула. – С Петей нас четырнадцать человек. Квартира очень маленькая. Подозреваю, что спать и в санузел ходить придется по очереди.
– В тесноте да не в обиде, – потомственная дворянка задорно подмигнула, но глаза остались серьезными. – Поражаюсь твоему самообладанию. Мало кто на такое способен. Я бы точно сломалась и ревела белугой.
Я промолчала. Рассказывать о том, как мне паршиво, о том, что хочется забиться в угол и выть волком от душевной боли, не стану. Не потому что не доверяю, вовсе нет. Просто не могу позволить себе быть слабой. Возможно, позже поплачу подруге в жилетку. А пока нужно решать насущные проблемы.
Войдя в подъезд одной из пятиэтажек, поднялась на третий этаж. Подошла к своей квартире, уверенно открыла замок и распахнула дверь.
– Прошу, – посторонилась, пропуская Раю.
Мои домочадцы, а после воины Гоева начали заходить в мое жилье. Мне же туда идти не особо хотелось: слишком тяжелые воспоминания из-за болезни мамы.
– Это что тут у нас происходит?! – разнесся по подъезду громкий женский голос.
Я с досадой поморщилась, опознав его обладательницу. Кто бы сомневался – тетя Люба КГБ собственной персоной. Моя «обожаемая» соседка по площадке, а вдобавок – головная боль жителей нашего двора и городской администрации. Все знает, все видит и постоянно борется со всем, что, по ее авторитетному мнению, должно быть по-другому.
Статные горцы, еще и в немалом количестве, обязательно вызовут любопытство у любой бабушки-соседки. А уж у Любови Степановны и подавно. С нее станется и за чеченских боевиков их принять.
– Кто такой? Откуда приехал? А ну, отвечай! – не замечая меня за высокими мужчинами, низкорослая сухонькая баба Люба как бульдог вцепилась в рукав куртки одного из воинов Гоева и с угрозой потребовала: – Показывай документы! А то милицию вызову!
Приплыли. Необходимо срочно ее утихомирить. Вопрос: как?
***
Это же время. Санкт-Петербург
С затянутого серой пеленой небосвода накрапывал мелкий дождик. Крепко скроенный рыжеволосый мужчина лет сорока стоял неподалеку от Прачечного моста. Задумчиво глядя на Фонтанку, он то и дело потирал ладонью бритый затылок и откидывал падающую на лицо длинную челку.
«Как же утомительно ждать. Не торопится гость. Ни капельки не торопится», – Глеб Иванович Корольков скорбно вздохнул, нащупал в кармане куртки металлическую бляху, испещренную рунами.
Почти год лучшие мастера трудились над первым образцом уникального оберега. Однако начальнику отдела взаимодействия с иными эта штуковина была ни к чему. А вот гостю из другого мира – очень даже.
В том, что темный маг непременно придет и будет остро нуждаться в защите от самого себя, Глеб Иванович знал точно. В своих, пусть и редких пророчествах Ульяна не ошибалась.
«Сколько ж можно. Есть уже хочется», – в очередной раз грустно вздохнув, Корольков посмотрел на старый мост.
В этот момент над одной из опор древнего сооружения воздух стремительно потемнел. Не успел Глеб моргнуть, как тьма рассеялась, а на мосту из ниоткуда появился высокий темноволосый мужчина.
Заметив, как иномирный гость пошатнулся и схватился за гранитный парапет, Корольков рванул к нему. Но затормозил в паре метров. Медленно подошел, встал сбоку.
«Уходи», – прозвучал напряженный голос в его голове.
