— А вот и Алек, — вдруг протянул Лео. — Под конвоем.
— В смысле?
Я вместе со всеми посмотрела на дверь зала и увидела крайне недовольного однокурсника, следом за которым шёл алхимик — для пущего контраста с совершенно умиротворённым видом.
«А Стронгхолда так и нет».
Подошедший к нам Алек молча плюхнулся на стул. Его сопровождающий, добродушно кивнув на нестройные приветствия, последовал дальше, и стоило ему опуститься на место за преподавательским столом, как поднявшаяся ментор Грэй объявила:
— Доброе утро, студенты! И приятного аппетита — набирайтесь сил перед плодотворным днём.
Она хлопнула в ладоши — в точности, как ректор вчера, — и на столах появилась еда.
Дальше мы все были слишком заняты, чтобы отвлекаться на что-либо, кроме завтрака. И из-за стола все, даже Алек, встали в приподнятом настроении. Дружной толпой вышли из пиршественного зала, и Дин, негласный эксперт по Академии, повёл нас к Северной башне, в подземелье которой находился кабинет алхимии.
Недлинная лестница, спускавшаяся из холла в основании башни, привела в широкий и высокий коридор, освещённый ровно горевшими настенными светильниками. Дверей в него выходило несколько, однако мучиться с выбором нам не пришлось — ближайшая к лестнице была гостеприимно распахнута. Первым в неё вошёл Дин, за ним тенью прошмыгнула Эмма, а следующей оказалась я. Слегка замешкалась на пороге, ориентируясь, и, по привычке отличницы, заняла один из первых столов. Выложила из сумки тетрадь, пенал и учебник в тёмно-красном переплёте с золочёной надписью «Искусство алхимии», после чего воспользовалась моментом и ещё раз осмотрелась, более внимательно.
В отличие от школы или универа, столы здесь были на одного человека и расставлены в шахматном порядке. Вдоль стен, как в любом уважающем себя кабинете химии, стояли шкафы с разнообразным оборудованием и реактивами. Над шкафами висели светильники и плакаты — разумеется, не с таблицей Менделеева и прочими электрохимическими рядами металлов, но наверняка чем-то подобным. Некоторые из нарисованных на них символов напоминали условные обозначения планет и созвездий Зодиака, однако большая часть была мне незнакома. Под потолком парила похожая на колесо люстра, а в самом начале кабинета находились обычная доска, преподавательский стол и длинная кафедра, на которой в ряд выстроились одинаковые комплекты из колб, пробирок, трубочек и коробков.
«Неужели у нас будет лабораторная? Вот так, с места в карьер?»
— Ого, мы сегодня будем что-то трансмутировать?
Неугомонный Лео подошёл к кафедре, но только протянул руку к какой-то коробочке, как из дальнего конца кабинета послышалось:
— Не стоит, Баннерби. Если, конечно, не хочешь получить отработку на первом же занятии.
17. Глава 17
Вздрогнув, я вместе со всеми обернулась туда, где рядом с неприметной дверью — будь мы на Земле, я бы сказала «в лаборантскую» — стоял алхимик.
— Все по местам, — распорядился он, и часы на наших поясах издали дружный перезвон, оповещая о начале пары. А Вингейтс прошествовал через весь кабинет и, остановившись у преподавательского стола, обвёл нас внимательным взглядом.
— Что же, начнём, причём с главного. С правил, которые вы обязаны беспрекословно соблюдать в этом кабинете.
И алхимик указал на плакат над доской, где крупными кракозябрами, то есть буквами, было написано... что-то. По крайней мере, для меня, ведь провести по тексту Переводчиком я по понятной причине не могла.
