— Сейчас и собиралась это сделать, — ответила я спокойно, стараясь сохранить хорошую мину при плохой игре.
Асцелина бросила в зеркало, перед которым я сидела, взгляд, полный тревоги, но смолчала и продолжила мастерить причёску, пару раз уколов шпильками.
— Простите, арта, — ойкнула девушка и видно было, насколько она волнуется.
Как всё-таки замужество меняет отношение к тебе! Вчера я была обычной человеческой девственницей, переправленной за Черту для продажи заказчику. Рабыней, по сути. А сегодня дриада стала относиться ко мне с уважением и почтением, не свойственными ей раньше. Никакого покровительственного тона надзирательницы!
Что ж, так-то лучше!
Своё слово я сдержала и сразу, как только была готова, отправилась к настоятельнице. Троули находилась в саду и следила, чтобы лепреконы тщательнее возделывали почву под засев семян. Она была одета в праздничный наряд и стояла на краю протоптанной дорожки, давая указания зелёным существам и одновременно досадуя, что нельзя подойти ближе, не запачкав туфли.
— Мне надо с вами поговорить, матушка Гайте! — сказала я, поздоровавшись.
— Рада снова видеть тебя, Дивона, — ответила она, обернувшись и окинув меня одобрительным взглядом. — Что, твой муж уже приехал? Впрочем, нет, я бы знала. Так о чём ты собралась беседовать?
Улыбка женщины стала шире и лицемернее. Видимо, она решила, что всё, что могла, она для меня сделала и не стоит больше тратить драгоценное время на ту, с кем может никогда и не увидеться.
— Я хочу забрать с собой Асцелину, — перешла я сразу к делу, заранее приготовившись к охам, вздохам и долгим разглагольствованиям о том, насколько она важна для Троули. Конечно, неискренне, просто набивая себе цену.
Настоятельница удивлённо подняла брови и приложила платок к глазам:
— Забирай! — коротко ответила Троули, и я от удивления чуть не открыла рот.
— Можно? Навсегда?
— Разумеется, навсегда, — прервала меня матушка Гайте, нахмурившись от моей непонятливости. — Что я в такой прекрасный сад дриаду себе не найду?! И у меня не приют для возвращенцев!
Я уже собиралась было попрощаться, поблагодарив за всё, как фейри обернулась со слащавой улыбкой. Изумрудные глаза смотрели проникновенно, снизу вверх, не хватало только сложенных на груди рук, чтобы довершить картину «просящая настоятельница».
— Только вот что. Возьми в придачу и лепрекона. Фолкора, например. Не навсегда, нет, — замахала руками Троули, переигрывая, как провинциальная актриса. — На год. Не спеши удивляться и не думай, что здесь какой-то подвох.
Именно это я и подумала.
— Видишь ли, Дивона, — Троули схватила меня под руку и увлекла в сторону, поручив дриаде занять её место. — Лепреконы служат у нас несколько лет. Мы даём им кров, деньги, обучаем заклинаниям. В основном, чтобы разбивать сады, учим бытовой магии, облегчающей жизнь. Ну и, конечно, наделяем способностью исполнить три желания человека.
Тут матушка Гайте выразительно посмотрела на меня. Мол, сама посуди, какое выгодное приобретение.
— И что он у меня будет делать? — спросила я, прикидывая, как бы отказаться от такого счастья. Лепреконы могут исполнять желания, как я слышала от девушек из класса, но, во-первых, по окончании службы, а во-вторых, вернуть кого-то за Черту им не под силу.
— Как что? Ты не знаешь, что они обувных дел мастера? То, что сошьют лепреконы, сделает тебя быстрой, лёгкой, не знающей усталости. Только время от времени позволяй ему пакостить, — тут матушка Гайте остановилась у резной скамейки в глубине парка и усадила меня на неё, устроившись рядом, словно подружка, делящаяся самым сокровенным. Или фея-крёстная.
