Чем дольше я размышляла, тем сильнее у меня болела голова. Кажется, простуда к вечеру решила меня окончательно одолеть и свалить с температурой. Проблема была только одна - сваливать ей меня некуда. Хоть самой к Инквизиторам иди, там, возможно, хотя бы последним ужином накормят.
Как вариант, конечно, можно дождаться темноты и снова пробраться в цирковой зверинец на сеновал. Ещё одну ночь, возможно, такой фокус пройдёт. А дальше? Узнает барон и вышвырнет взашей. Или зверюшкам своим скормит: нет тела - нет дела. Меня ведь никто искать не будет.
Всё не то, мыслю не в ту сторону. Нужно идти к Илигану – да. Умолять, лгать, изворачиваться - делать всё, чтобы он приютил меня в цирке. Иначе одна я пропаду. На худой конец, шантажировать его и Зельду. Обряд воскрешения и новое клеймо, как я успела понять, дела не особо законные, от слова совсем. А раз так, действовать здесь нужно хитростью и коварством. Не пытаться рубануть сплеча: всё, граждане, мы с вами повязаны, а посему подать мне сюда еды, одежды, злата-бриллиантов и десяток мускулистых полуголых рабов. Тьфу-ты, рабы-то мне зачем? Лет через пять если только пригодятся…
Опять не в те дебри полезла. Нужно прийти, упасть в ноги барону: «Царь демонов, Вельзевульчик ты мой яхонтовый! Лобызаю твои рожки-ножки, не вели казнить, вели слово молвить…» Фу, аж самой противно стало. Но, по опыту, такому, как Илиган, должно понравиться. Но опять проблема – молвить-то я и не могу. Это парнокопытное даже слушать моё мычание не станет, не то чтобы вникать в суть…
- Эй, девочка, уснула, что ли? - окликнула меня Малетра, и я вздрогнула, выныривая из своих тяжких дум. - Гляди, не твой ли брат там тебя дозваться никак не может?
Я перевела взгляд по указанному направлению. В относительной близости топтались трое мальчишек. Двое были невысокого роста, щуплые, подвижные и точно под копирку срисованные – близнецы. А один высокий, угловатый, с хмурым лицом, и было в нём что-то знакомое…
- Ликандра, - негромко позвал он, убедился, что я на него смотрю, мотнул головой, веля следовать за собой. И зашагал прочь с площади, даже не проверяя, иду ли я за ним. А сынок-то в папу. Верно, вылитый Илиган. И что же от меня понадобилось цыганскому барону? Вечерок обещает быть интересным.
Я поднялась и кивнула на прощание доброй пекарше.
- Погоди, - засуетилась Малетра, - благодаря тебе я сегодня неплохо расторговалась. Добрые горожане оплачивали для тебя булочку-другую, но я подумала, что деньги тебе нужны больше. На вот, возьми.
Она сунула мне горсть медных монет. Я отказываться не стала, вытянула один конец своего пояса, сложила в него монетки и завязала их в «старушечий» узелок. Так они не рассыплются и не потеряются. Этот узелок, в свою очередь, подложила под обмотку пояса на талии, пряча в складках своё сокровище. Пока я возилась с деньгами, Малетра сложила в бумажный пакет остатки булок и плюшек с прилавка.
- Раз тебя провожать уже не надо, возьми, чтобы мне обратно не тащить. До завтра они зачерствеют, и я всё равно их своим свинкам скормила бы. А так ты брата с друзьями угостишь.
Я благодарно улыбнулась и сделала книксен, старательно шаркнув ножкой.
- Ой, какая ты воспитанная! – умилилась Малетра, всучила мне огромный пакет, развернула и легонько толкнула в спину. - Ну, беги, догоняй, а то опять потеряешься.
Обожаю таких людей. Им даже ничего объяснять не нужно, всё сами за тебя надумают.
