Красные глаза плотоядно сверкали, создание находилось в непосредственной близости, его, пусть будет рог, по-прежнему торчал из решётки. Но я всё равно не могла его рассмотреть. Само воплощение тьмы, не иначе. Судя по топоту, животное отступило, рог исчез в клетке, и из неё раздался громкий гневный трубный звук. Зверинец переполошился. Звери затопали по своим клеткам, завыли, заревели и затявкали.
Ой-ёй, сейчас прибегут работники цирка, и примут меня за похитителя редких видов! Я заметалась в поисках укрытия. Перебегая короткими рывками от вольера к вольеру, ощупывала пространство перед собой вытянутыми руками: как назло, не видно ни зги! Ещё и дождь потоком заливал лицо, слепил, швырялся каплями в глаза.
Наконец я наткнулась ладонями на шероховатую поверхность досок. Обойдя строение по периметру, обнаружила, что с одной стороны доски отсутствуют и к нему не пристроен вольер. Осторожно направилась внутрь. Крыша у постройки присутствовала и на удовлетворительную оценку защищала от ветра и дождя. Я сделала пару шагов, запнулась, запуталась в своих лыже-подобных ботинках и полетела щучкой вперёд, вытянув перед собой руки. Воткнулась я в кучу чего-то мягкого и колкого. Похоже, мне повезло, и я нашла цирковой запас сена. Здесь отлично можно переждать ночь и непогоду.
Подобрав мокрый подол, я полезла на вершину стога и спустилась с другой стороны, где он одним блоком примыкал к дощатой стене. Не хотелось бы, чтобы меня с утра обнаружили рабочие. Разделась до рубашки, отжала и расстелила свои пожитки. Пусть сушатся. Снаружи их не должно быть видно. А сама принялась закапываться в ароматное сено. Завтра я пожалею об этом: сенная труха и пыль щедро прилипнут к важному телу, высохнут, и кожа станет нещадно чесаться. Но это будет потом, а сейчас мне хотелось согреться и отдохнуть. Я глубже зарылась в стог, укрылась сеном с головой и задремала.
3. Глава 2
Утро наступило для меня гораздо позже, чем я рассчитывала. Просыпаться категорически не хотелось. Но надо: ещё найдут меня тут. Я высунула голову из сена, зевнула и несколько раз чихнула. Чихи отдались в мозгу звоном. В глаза будто песка насыпали, а носоглотка налилась отёчной тяжестью. Вот блин, всё-таки заболела!
Определять время по солнцу я не умела, но навскидку уже было от десяти до двенадцати часов. Привстав повыше на стогу, глянула через широкие щели между досок. Судя по гомону цирк давно уже проснулся и люди занимались своими утренними бытовыми делами. Но в воздухе царили умиротворение и неспешность. Скорее всего, труппа даёт только вечернее представление, и самая жизнь здесь начинается с наступлением вечерних сумерек.
Я, настороженно прислушиваясь и оглядываясь, торопливо принялась одеваться. Вещи не просохли и сохраняли в себе ещё лёгкую влажность. Радовало, что погода разъяснилась, и редкие облачка на небе обещали тёплый солнечный денёк.
«Так, Лика, - настраивала я себя на нужный лад, - ты теперь Ликандра Меррелль, житель этого мира. Всё необычное, что здесь увидишь, не должно тебя удивлять. Встреться хоть говорящий баран с двумя головами, делай вид, что так и должно быть. Старайся не разевать рот и не глазеть по сторонам. Смотри только на людей и ищи в их лицах узнавание себя любимой».
Я вспомнила, что Илигана можно отнести скорее к демонам, чем к людям, и сделала поправку в мозгу: «и похожих на людей существ». Крадучись, стала пробираться на выход. Перед входом на сеновал стояло в ведро с водой, а рядом с ним на земле был расстелен кусок мятой ткани, на котором стояла большая кружка, прикрытая сверху ломтём лепёшки. Я настороженно огляделась.
