— Будешь?
Не понимает? Не слышал моего “ничего не надо”?
— Я ничего не хочу, спасибо.
Только на это он поднимает ко мне голову и, чуть прищурившись, произносит, специально интонационно выделяя каждое слово:
— Ты. Сейчас. Со мной. Поешь, ясно? - Договорив, вдруг меняет повелительное на улыбку и уточняет. - Так что? Жаркое?
— Просто кофе… - отодвигаю в его сторону бедную стекляшку с лежащим внутри мясом и картофелем.
Я боюсь думать о том, что такого количества еды и продуктов в нашем с мамой доме никогда не водилось. Да и одна эта кухня по размерам тянет на две трети квартиры, если даже не больше. Неужели не чувствует? Я здесь лишняя. Здесь все кроме него будут лишними.
— Ладно, - вдруг сдаётся, - но конфеты попробуешь, хорошо?
Странное желание меня накормить.
Заставляю себя кивнуть, получая в ответ его уже очередную улыбку. Следом, пока кофемашина наполняет журчанием чашку и рождает вкусный аромат кофейных зерен, он заталкивает все обратно в холодильник и открывает внутри него полочку. Вытаскивает оттуда какие-то разноцветные пакетики, захлопывает дверцы локтем и ногой, а следом оборачивается, вываливая всё здесь. Отворачивается к гарнитуру, нажимает на край фасада навесного шкафчика, который тут же чуть приоткрывается, и достает оттуда пару, конечно же, белых пиал.
Ставит их передо мной и рукой дотягивается до горы нераспечатанных “конфет”. Ему точно нравится, что я сейчас наблюдаю. И пока последние капли кофейного напитка капают за его спиной, Вадим Денисович шуршит пакетами, распахивая их и высыпая содержимое по пиалам. Делит надвое. Так что догадаться, что одна из них предназначена мне - не трудно.
— Я немного совсем, - говорю, замечая прибавившиеся к карамели “с морской солью”, зеленым M&M's и смутно знакомым Твиксам с явно необычным вкусом еще горсть разноцветных драже.
Подвигает одну порцию ко мне, кивнув. Ставит кофе, оказавшийся, кажется, простым американо, и отворачивается, выбирая напиток себе.
Решаю, что сейчас самое время схватить одну дражешку, раз он все равно будет настаивать.
Из этой горы выбираю самую безобидную - самую маленькую и розовую. Заталкиваю ее к себе в рот, кладу на язык…
— Ай-я-яй… - вскакиваю со стула и пробую выплюнуть в ладошки, но это орудие пыток уже растворилось, успев выжечь мне всё. Кажется, у меня немеют язык и нижняя губа, пугая меня до жути.
Я округляю глаза, пытаясь не промычать и показывая на свое лицо, смотря, как Вадим еле сдерживает смех. Выдыхает и, вдруг достав из своей пиалы такую же “безобидную” конфету, спрашивает:
— Эту выбрала? - Получает кивок и мои стекающие непроизвольные слезы. - О, это одна из самых жестких.
А потом вдруг кладет ее к себе в рот и поднимает к потолку взгляд, замирая. Терпит? Как это можно терпеть!?
Сглатывает и смотрит на меня, поморщившись, но пытаясь держать лицо. И теперь уже я смеюсь, когда в уголках его светло-карих глаз проступают слезы. Странный... резко вцепляется в край стола и закрывает второй ладонью рот, вызывая во мне приступ смеха.
— О! Я снова могу чувствовать губы… - с трудом произношу.
Тот кивает, явно ожидая, когда это постигнет и его. Зачем тогда съел? Забавный…
Или он съест всё, что попробую я? Так дико, но хочется проверить. Отпиваю глоток кофе без сахара, снова наслаждаясь запахами и вкусами, смешавшимися воедино. Кажется, к нему в кружку сейчас льется такой же.
Касаюсь пиалы, смотря, как он наблюдает за мной, и вытаскиваю первую попавшуюся, показав ему.
