– Но она не будет подчиняться, – осторожно заметил консильери.
– И не должна, – спокойно сказал Сальваторе. – Я не хочу, чтобы она была пешкой. Я хочу, чтобы она была фигурой на доске, способной двигаться независимо.
Андреа немного нахмурился, покачав головой.
– Это риск, – сказал он.
– Всё в этом мире – риск, – усмехнулся Сальваторе. – Но риск больше, если ты не видишь потенциала.
Он развернулся и продолжил идти к выходу, бросив через плечо:
– Камилла – это будущее, Андреа. Мы либо сделаем её частью нашей игры, либо будем играть против неё. И если это второе, у нас будут большие проблемы.
Андреа, оставаясь позади, смотрел ему вслед, всё ещё сомневаясь, но его уважение к Сальваторе не позволяло ему спорить дальше.
Сальваторе вышел из дома, где его уже ждал чёрный автомобиль. На улице сгущались сумерки, и лёгкий ветер шевелил листья деревьев. Андреа поспешил за ним, но его лицо оставалось мрачным.
Когда они сели в машину, консильери не выдержал молчания.
– Босс, – начал он, осторожно подбирая слова, – даже если вы правы насчёт её потенциала, как вы собираетесь это провернуть? Она не человек, который работает на кого-то. Вы видели её взгляд. Ей всё равно, что мы можем предложить.
Сальваторе откинулся на спинку сиденья, глядя в окно, будто раздумывая над словами своего помощника.
– Вот именно, Андреа, – сказал он наконец. – Ей всё равно. Но знаешь, что это значит? Она не ищет выгоды, как все остальные. Она не будет продаваться за деньги или влияние. Она хочет контроля. Уважения. Равенства.
– Равенства? – Андреа недоверчиво фыркнул. – В нашем мире? Сальваторе, вы же знаете, как это работает. Её отец, вероятно, уже подыскивает для неё выгодный брак, чтобы укрепить свои позиции. В лучшем случае она будет просто фигурой, разменной монетой.
– Именно поэтому я хочу её в нашей игре, – твёрдо ответил Сальваторе. – Камилла – не разменная монета. Она бьётся за то, чтобы доказать свою ценность. Она не хочет быть просто девушкой для замужества. И если она сама этого добьётся, она станет куда более опасной, чем мы можем себе представить.
Андреа задумчиво наклонился вперёд, опершись локтями на колени.
– Но зачем она нам? У нас уже есть люди, которые могут выполнять любую работу. Зачем вам женщина, которая даже не знает, как играть в политические игры?
Сальваторе усмехнулся, но его глаза оставались холодными.
– А ты уверен, что она не знает? Ты видел, как она ведёт себя с отцом? Как она говорит? Как она смотрит? Она уже играет в эти игры, Андреа, только делает это тоньше, чем большинство мужчин. И именно поэтому её недооценивают.
Консильери посмотрел на него, всё ещё сомневаясь.
– Вы думаете, она согласится?
– Она думает, – ответил Сальваторе, глядя вперёд, будто видя что-то вдали. – И когда она решит, это будет не просто сделка. Это будет союз.
Андреа фыркнул.
– Если она решит.
Сальваторе улыбнулся, слегка повернув голову к своему помощнику.
– Она решит, Андреа. Её выбор уже сделан. Она просто ещё этого не знает.
Консильери не стал спорить, но его лицо оставалось мрачным. Он привык доверять Сальваторе, но этот шаг казался ему слишком рискованным. Женщина, которая смогла победить его босса, уже представляла собой угрозу. А теперь она могла стать частью их мира.
Машина тронулась с места, растворяясь в темноте, оставляя за собой лишь слабый шум мотора. Сальваторе сидел молча, его взгляд был устремлён в темноту. Он знал, что это решение было рискованным. Но он также знал, что именно в таких людях, как Камилла, скрывается будущее, способное изменить всё.
