Чёрт побери, что делать-то? Я голая, безоружная, приёмов борьбы не знаю, йога вряд ли поможет. Сомневаюсь, что бандита испугает “поза воина” или “собака мордой вниз”.
– Ах ты сука! – стерев с лица кровь, он сорвал со стены поводья. – Сейчас ты у меня получишь!
Двинулся ко мне, и тут что-то случилось. Тело словно прострелило электрическим разрядом, волосы встали дыбом, руки сами взметнулись вверх, и я с оторопью увидела, как по скрюченным пальцам пробегают молнии. Напряжение нарастало, меня окутал тёмный фиолетовый вихрь.
Что за чертовщина?
Но как ни странно, я не испугалась. Напротив, почувствовала себя спокойнее и сильнее, как будто так и было нужно.
Испугался мужик – попятился, поводья выпали из руки. Я ощущала его страх, ощущала свою силу, свою власть над ним. Губы сами растянулись в хищной улыбке. Ага, теперь-то ты отступаешь, теперь ты в штаны готов наделать: загнанная в угол мышь стала охотником.
Потрескивающий молниями фиолетовый комок, как ласковый котёнок, собрался у меня на ладони. Тьма вихрилась вокруг, кружила голову, проникала в кровь, превращая её в густое вино. По телу пробегали сладкие разряды, и ужас моего несостоявшегося насильника, его помертвевшее лицо, остановившиеся глаза заставляли что-то внутри меня сладострастно урчать.
Убить! Уничтожить! Отомстить за всех, кто не смог защитить себя, всех, чьи жизни были похищены, всех, кто побывал в этой клетке – нагой, слабый, беззащитный. Мне хотелось кусать и рвать, драть на куски это возомнившее себя царьком ничтожество.
Убей, шепнула ласковая тьма – и фиолетовый, пестрящий молниями комок сам соскользнул с пальцев. Устремился к бандиту, вошёл в его грудь – и тот заорал. Фургон наполнился дымом, треском, запахом сгоревшей плоти.
Я вдохнула этот непередаваемый аромат чужой смерти – и потеряла сознание.
6. Глава 6
Мне казалось, я словно плыву в тёплом молочном тумане. Немного похожем на воды озера, где мы с Игвиллем купались. Потом ощущение изменилось, меня словно прижимали к чьей-то крепкой груди – так бережно, как не каждая мать обнимает своего младенца. Куда-то несли – укачивал мерный ритм шагов.
Просыпаться не хотелось, но чувство голода заставило. Проснулась, потянулась… и не поверила своим глазам.
Надо мной парило невозмутимое лицо Игвилля.
Не только лицо, конечно – оно было приделано к мощной шее, а та – к крепкой грудной клетке. Но всё это не отменяло невозможности происходящего.
Чур меня! Мёртвый несёт на руках! Я что, тоже умерла и попала в загробный мир?!
Я в панике забарахталась и обнаружила ещё несколько вещей.
Во-первых, Игвилль не то чтобы нёс меня на руках – он ехал на яке со мной в объятиях. То, что я принимала за ритм его шагов, было поступью нашего транспорта.
Во-вторых, на загробный мир всё это не походило: вокруг расстилалась та же степь, так же сильно жарило солнце, мои кишки по-прежнему показывали друг дружке фиги, а в горле словно ёжики нагадили – короче, на парадиз не тянуло.
Ну и в-третьих, торс Игвилля был испещрён маленькими розовыми отметинами – это затянулись оставленные стрелами раны.
– Тише, – он крепче прижал меня к себе, – всё хорошо.
Хорошо? Звучало менее чем неубедительно. Я деловито отстранилась и начала ощупывать гладкий тёплый торс. Шрамики от ран почти не чувствовались, прижав голову к мощной широкой груди, я убедилась, что сердце моего орка бьётся размеренно и сильно, а хрипы или свисты в лёгких отсутствуют.
