Шторм прекратился лишь к утру на четвёртые сутки. Резко стих ветер, а через некоторое время успокоились волны. Над океаном поднялся густой белый туман. Матросы зажгли ходовые огни. Каждые пять минут тревожно звонил судовой колокол. Хотя шторм и кончился, но аврал продолжался – буря прибавила хлопот команде. В трюмах было полно воды, сломана верхняя стеньга грот-мачты, не хватало трёх парусов.
– Лечь в дрейф! – отдал приказ Гриффитс. – Все к помпам! И на починку рангоута! Погасить топ-огни! Эй, на рынде, кончай трезвонить!
– Господин капитан, – удивился случайно оказавшийся рядом боцман МакКейн. – Что вы, сэр! В таком тумане! А ну как врежется кто с ходу?
– За нами четвёртый день гонится английское военное судно! Ты что, не помнишь, болван?! Нас могут обнаружить! Или на виселицу захотел?
– Так, может, пойдём на всех парусах? – на палубе появился Оскар Холлис.
– Нет, нельзя. Проклятый туман, не видно ни черта! Вдруг наскочим на риф? Или сами протараним какую-нибудь галошу?
– Да и чёрт бы с ней!
– С ней-то чёрт, а с нами кто? Архангел Гавриил? Эй, боцман! Почему матросы без дела слоняются по палубе?! Немедленно восстановить паруса, потерянные во время шторма! Почему до сих пор этого не сделали, черти вас раздери! Почему стеньга не восстановлена?!
В действительности же гнев капитана был необоснован. Без дела никто не слонялся, все, кроме пассажиров, были заняты ликвидацией урона, нанесённого кораблю стихией. Десять марсовых матросов занимались ремонтом мачты, остальные подшивали паруса, чинили такелаж и откачивали воду из трюмов.
К полудню туман рассеялся. И стало видно, что преследующая «Кассиопею» английская шхуна находится не далее как в четырёх кабельтовых позади.
– Подкрались, скоты! – произнеся эту фразу, Гриффитс добавил к ней грубое матросское ругательство.
– Да, на самом деле военный корабль, – констатировал Мэтью. – Пронюхали, что мы испанца потопили, и решили нас наказать. Ведь нападать на испанские корабли сейчас не приветствуется, союзники всё-таки…
– Быть может, это английский капер? – предположил Уолтерс. – Но ведь и над нами тоже английский флаг, почему они нас преследуют?
– Отбиваться будем? Или договоримся? – скорее не спрашивал, а размышлял вслух Холлис.
– А ну их к чёрту! Нас не догонят! – Гриффитс пулей взбежал на квартердек и заорал в рупор: – Эй, висельники! Все паруса ставим! Живо! Боцман! Ремонт закончен?!
– Сэр! Ещё нет, сэр! – отозвался МакКейн. – Грот-брамсель и крюйс-марсель не готовы, сэр!
– Моржовый ус тебе в зад! И кишки кальмара туда же! Делайте быстрее, скоты, пока на вас пеньковые галстуки не затянули!
Отсутствие двух парусов не позволяло идти максимально полным ходом. На завершение ремонта потребовался ещё час, за это время преследователи сократили разрыв до расстояния пушечной стрельбы прямой наводкой. Несколько ядер, выпущенных из носовых орудий, плюхнулись за кормой «Кассиопеи», одно зацепило борт, но не причинило повреждений.
– Поменяли флаг, – заметил Уолтерс. – Чёрный флаг подняли. С черепушкой, кинжалом и пистолетом. Это что ж получается – наши собратья-пираты?! Сволочи, по своим лупят!
– У них тридцать две пушки, – доложил подбежавший старший канонир. – А команда, похоже, большая.
– А, плевать на всё! Ядрами заряжай! Принимаем бой! – скомандовал Гриффитс.
«Кассиопея» резко развернулась лагом к ветру и выстрелила очередью из десяти орудий с одного борта. После этой канонады на шхуне противника упала фок-мачта.
